– Но прошло свыше пяти тысяч лет… – голос Малеха сейчас звучал испуганно, словно друг просил Этирея его успокоить.
– Без вмешательства дезактивация, по предварительной информации, может занять не менее десяти тысяч лет, и, сам понимаешь, д'окр не настолько хорошо изучили, чтобы говорить о точных данных.
Этирей снова услышал кашель Малеха и продолжил:
– Мы ничего не сможем забрать отсюда. Излучение убьет нас самих, уничтожит наш корабль, а главное – мы погубим миллионы живых, если даже найдем способ забрать это богатство и продать. Медленно уничтожим живые планеты, выпустив на рынок зараженный сартор. Дезактивацию могут провести только очень крупные или работающие на государство компании. Потребуется много времени, сил и средств, но нет гарантии, что сартор станет вновь чистым и безопасным. Думаю, такой проблемой еще никто не озадачивался, особенно с сартором. Слишком дорогостоящее удовольствие даже для военных. – Этирей глубоко вдохнул и закончил: – А еще, сам понимаешь, эти залежи могут стать мощнейшим оружием в руках любого, кто найдет способ обойти местное излучение…
Показавшееся бесконечно долгим молчание и хриплое дыхание Малеха в динамиках… В камере на экране показались очертания буровой установки, и чивас ускорил ход, судя по тому, как запрыгало изображение.
Спустя минуту задумчивого молчания обоих заговорил Малех:
– Прости, Этирей, но я должен признаться. Вчера, когда мы обнаружили затемнение, похожее на саркофаг, я послал сообщение своему доверенному лицу в «Анконе». Просто не утерпел и поторопился хоть как-то успокоить моих кредиторов. Глупо, я понимаю: похоже, мне на роду написано совершать одну глупость за другой. Даже помру от собственной глупости, видимо. Но сейчас менять что-либо поздно…
Малех неожиданно закричал, камера уткнулась в землю и показала, что мужчина уперся руками, затянутыми в материал скафандра, в пыль. Этирей взволнованно вскрикнул:
– Что случилось?
В ответ донеслось чужое тяжелое прерывистое дыхание, а затем сиплый шепот Малеха:
– Судорогой ноги свело… Все мышцы скрутило… Похоже, во мне слишком много металла, дружище, и он взбунтовался.
Этирей странно умоляющим голосом выдохнул, обращаясь к другу:
– Малех, я тебя очень прошу, соберись и дуй к буру. Я сейчас за тобой на каре…
– Нет, дружище! – резко и довольно жестко прервал чивас. – В эту передрягу я сам засунул голову, ты меня предупреждал… Да и сам понимаешь, что я облучен.