Дальше все слилось в какую-то смазанную картину — деревья, снег,
мокрые волосы липнут к лицу, привкус железа во рту, ветки качаются,
сосредоточенное хриплое порыкивание сзади, слюна, капающая с
клыков... Где-то по дороге я посеял шапку, перчатки сбросил сам,
увидел, как одна из псин в них вцепилась, и, охваченный непонятной
надеждой, содрал с себя куртку и швырнул в морды — от всей стаи
осталось только трое, самых выносливых — ага, вам тоже не сахар, по
такому снегу ломиться... Но номер не прошел — видимо, остались
самые умные, ни одна не задержалась даже. Все, не могу.
Разворачиваюсь к преследователям лицом — отлично, им еще метров 20,
и они тоже не спешат. Приваливаюсь спиной к дереву, оседаю вниз,
дышу запаленно, кашель рвет легкие. Это вот так я "бегаю без
фанатизма", да? Ух, что бы доктор сказал... Впрочем, сейчас это
наименьшая из проблем. Собаки подходят, медленно, молча. Однако,
они тоже устали, тоже дышат тяжело — вон, как бока качают
туда-сюда... Хорошо, что их осталось мало — легче будет проскочить
на разбеге. А пока — подышать, еще, хоть немного...
Хуже всего то, что пока мы бегали по лесу, практически стемнело.
Мало того, что эти сволочи видят лучше, чем я, плюс наверняка
запросто находят меня по запаху, так я еще примитивно не могу
увидеть точку для прыжка дальше, чем в нескольких метрах! Хоть ты
что делай — не могу оторваться, и все тут! Как легко меня
победить-то, оказывается. Тоже мне — чемпион по прыжкам... Кстати,
о прыжках: а времени-то у меня и нет. Собаки, хоть и медленно —
видимо, считают, что деваться мне уже некуда — но приближаются, и
совсем скоро мне надо будет куда-то прыгать. Пытаюсь исполнить
смертельный номер: одним глазом слежу за собаками, которые могут
броситься в любой момент, а вторым — хоть что-то разглядеть в
сумраке, чтобы выбрать точку приземления. Получается так себе.
Точнее — вообще ничего не получается!
В отчаянии, кричу:
— Черт вас всех дери! Ну вот чего вы привязались ко мне?! Ну
неужели я просто еда? Что, так оголодали? Нашли бы другого
кого!
Собаки от моего крика сначала дергаются назад, но тут же
разворачиваются обратно и дружно рычат. Злобно рычу в ответ! но им,
похоже, плевать. Только и вперед не идут, как будто ждут чего-то.
"Не остальную ли стаю?!" — мелькает в голове заполошная мысль. Но
тут же останавливаю себя: да мне все равно — что эти три, что еще
тридцать три, убежать не получится. Новая мысль: а ведь у "моего"
дерева наверное нет никого! И сам же себя с горечью обрываю: где я,
а где то дерево... Но что-то царапается в голове, как будто птенец,
рвущийся из яйца: дерево, "мое дерево", там пусто! Сам не знаю
зачем — не успеваю подумать — резко встаю на ноги, шаг, второй —
навстречу опешившим и ощерившимся собакам, и я прыгаю! Ладони
толкаются в шершавую кору, я резко оборачиваюсь, от усталости меня
ведет, на ногах не устоять, но, падая, я уже понимаю — ушел! Это
реально та самая точка, где все началось, вот пятно утоптанного
снега, на нем безвольно лежит моя нога в грязном ботинке —
интересно, где я грязь нашел, в таких сугробах? Через ветви
пробивается свет фонаря с дорожки, смутно белеет на фоне темного
ствола моя лента.