Ева Мария опускает голову. Молчит. Витторио кладет обе руки на стол. Подается к ней:
– Может, переспать с ней и тем самым вернуть ей немного женственности? Может, каждый раз во время сеанса изо всех сил стараться ее трахнуть, помогая тем самым сохранить уверенность в себе? И, раз уж на то пошло, больше не брать с нее денег за сеансы, а то еще подумает, будто я сплю с ней из-за денег, а не потому, что мне на самом деле этого хочется. Все, Ева Мария, хватит! Я не собираюсь устраивать здесь филиал своего кабинета, мы в тюрьме, вернее, это я в тюрьме, и – пусть это не очень остроумно – в тюрьме несколько менее естественной, чем старость. Мы ведем совершенно бессмысленный разговор, и вы сейчас даже не защищаете Алисию, вы нападаете на меня. Из-за того, о чем я только что вам напомнил.
– Ни о чем вы мне не напоминали!
– Напоминал. Я заговорил о вашем сыне, чего вы не переносите. Но это давняя история. Напрасно я вас во все это втянул, вы слишком слабая, вы не сможете мне помочь, никто не может мне помочь, я безнадежно влип, мне не выбраться отсюда.
Витторио поднимает руку, хочет позвать тюремщика, но Ева Мария его останавливает:
– Извините, Витторио, простите меня, не уходите, вы правы, если вы говорите, что Алисия не убивала вашу жену, значит, так и есть, вы знаете ее лучше, чем я, не понимаю, что на меня нашло, простите! Но я больше ничего не обнаружила, совсем ничего, хотя прослушала уже больше половины кассет. Вот потому я и загорелась, когда дошла до этого сеанса, мне показалось – вот оно, мне показалось, я нашла способ вытащить вас отсюда, простите меня, Витторио.
«Больше половины кассет». Витторио сгорбился, осел на стуле.
– Это я должен просить прощения, Ева Мария. Я не имел права на вас набрасываться. Но я узнал сегодня слишком много плохих новостей. Я доведен до крайности. Поверьте, Алисия не имеет ни малейшего отношения к смерти Лисандры, но мне понятно, почему вы так подумали, на вашем месте я, скорее всего, пришел бы к такому же выводу.
– Вот и расскажите об этом полиции. Если я так подумала, и они могут так подумать, против этой женщины слишком много улик – и то, что спор между вами начался из-за вашей жены, и то, что Алисия постоянно к ней возвращается, нападает на вас из-за нее… Ее допросят, и если даже это не она, если после первого же допроса станет ясно, что она ни при чем, все равно вы наведете их на мысль о своей невиновности, Витторио, предположив еще чью-то вину. Даже если сами в это не верите, прошу вас, скажите им, иначе они никогда от вас не отцепятся и никогда не станут искать кого-то другого. И потом, если уж они хватают невиновных, вот пусть она и сидит вместо вас.