Мысли о великой несправедливости сменились
мыслями о побеге. Спасателей я уже не ждала — очевидно, никто и не
стремился вызволять меня из гробниц. Оставался единственный
человек, который мог мне еще как-то помочь, и этим человеком была я
сама.
Не жди, помоги себе, — наставляла
я себя.
И
твердо настроилась сбежать отсюда самостоятельно.
Поскольку двери были открыты только тогда,
когда приходили жрецы, шансов у меня было мало, однако я все равно
предприняла несколько попыток выбраться на свободу, каждая из
которых завершилась жестоким намыливанием моей шеи. Зато благодаря
этому я узнала, что жрецы приходят не одни, а в сопровождении двух
вооруженных охранников, которые остаются караулить снаружи. Они
каждый раз прибегали на выручку жрецам, запинывали меня до потери
сознания, а после забрасывали подальше в пещеры.
Пока я восстанавливалась, то погрязала в еще
большей озлобленности и ненависти.
Но
ненавидела я не жрецов и даже не этих охранников. Они делали, что
им приказали. Главным виновником всех моих страданий являлся
Жанбулат, мой родной дядя.
Думаю, дядя с самого детства завидовал моему
отцу, которому суждено было стать Великим ханом. Отец был добрейшим
и мудрым человеком, его правление стало для Алтан-Газара лучшим
временем в истории нашего ханства: ни одной войны, мир и согласие с
соседними государствами, взаимный культурный обмен и торговля. Мы
видели в Алтан-Газаре такие вещи, какие еще никогда не видели,
знакомились с такими людьми, с какими еще никогда не знакомились.
Все было спокойно и прекрасно, все были довольны. Все, кроме
Жанбулата. Точно не ясно, что именно ему не нравилось. Скорее всего
— все. Но в особенности то, что он родился младшим.
Судьба младших намного проще судьбы старших,
и Жанбулат с этим смириться не мог. Он всеми способами пытался
заполучить заветный престол. Нередко он заводил с моим отцом
странные разговоры о том, что станет с Алтан-Газаром в случае
скоропостижной смерти его правителя.
— Я не
собираюсь скоропостижно умирать, — холодно отвечал ему
отец.
— Ты
должен продумать каждую деталь, — не унимался дядя. — Сейчас-то все
хорошо, но замысел духов нам неизвестен. Если тебя не станет, кто
будет править ханством? Неужели твоя девчонка?
— Мою
девчонку зовут Шамай. И замысел духов в том, что именно она
унаследует мой престол.