Но Марина про него ничего не знала – где он, с кем, почему. Не знала и знать не хотела, да и он старался вычеркнуть ее из памяти. Надо сказать, ему это удалось. А сейчас вот вдруг вспомнил про нее.
В жизни можно обойтись без конфет или пирожного: сладкое и фигуру портит, и для здоровья вредно. А так иногда хочется! Вот и с сексом. Ника следила за своей репутацией так же строго, как и за фигурой. Да и нельзя ей было изменять Егору. Он человек влиятельный, и есть у него в Москве люди, которые могли проследить. Но иногда как захочется – спасу нет. Не столько мужика хочется, сколько оторваться, кувыркнуться в самую гущу порока, схлебнуть с самого дна. А мужик – только средство заполнить себя пороком и опуститься на то самое дно. Опуститься, измазаться, а потом снова наверх – отмыться, очистить память и продолжать жить нормальной человеческой жизнью. Не совсем уж она пропащая, если нет желания жить в грязи.
К Егору она ездила, несколько раз была с ним на длительном свидании, но это не то. С ним не оторвешься. Если передок взбесится под ним, значит, ей хочется и с другим. Логика у мужиков непробивамая. Что у мужиков, что у воров.
– Слушай, ты такая клевая! – Синеглазый, брутальной внешности блондин с потрясной фигурой провел рукой по ее телу, прикрытому прозрачным пеньюаром.
Ника гордилась своей фигурой даже больше, чем статусом бизнес-леди. Дела у нее идут отлично – три супермаркета в Москве, четвертый раскручивается – такой вот она взрастила урожай на ошибках бурной молодости.
– Может, косячок взорвем? – спросил Эдик.
– Не сейчас… Вечером зайдешь, – широко зевнув, ответила она.
Парень яркий, эффектный, настоящая зажигательная бомба. Хорош он в постели, но Ника с ним больше не хочет, он для нее – одноразовый, использовала – и в утиль.
Он взял ее за плечо, потянул на себя и перевернул на спину. Ника недовольно глянула на него. Что за вольности?
– А ты будешь вечером? – спросил Эдик.
– Буду, – не моргнув глазом, соврала она.
– Уверена?
– Это что, допрос?
– Не будет тебя сегодня вечером, уедешь ты в свою Москву. Самолет, поезд?
– Космолет.
Ника поднялась с кровати, взяла с трюмо сумочку и отправилась в ванную. Не было у нее желания выслушивать всякий вздор. Но еще больше не хотелось, чтобы этот доморощенный мачо шарил в ее сумочке, пока она принимает душ. Мутный он какой-то… И кто ему сказал, что она приехала из Москвы? Может, уже заглянул в паспорт?