– Можно с вами сфотографироваться? Для моей внучки! Очень прошу!
Но я прошла мимо него, не останавливаясь.
Фотографироваться с поклонниками, тем более на их камеры, я не соглашалась никогда, рискуя прослыть заносчивой гордячкой. Однако это было слишком опасно.
В отведенных для меня помещениях все было приготовлено по высшему разряду. У меня не такой уж огромный и подробный райдер, однако свежий воздух в гримерке, много минеральной воды и салфеток являются непременными условиями, без соблюдения которых я тут же покину концертный зал. Здесь, сразу было видно, мои привычки хорошо изучили и отнеслись к ним с пониманием и любовью.
До концерта оставалось еще полчаса, и я, прикрыв глаза, с наслаждением отдалась в руки визажистов, стилистов и прочих мастеров, которые должны были превратить меня за это время в безупречную, близкую и понятную каждой зрителю – и одновременно загадочную недосягаемую звезду.
Последняя минута перед выходом на сцену – это особенный момент.
И остается он таким всегда, сколько бы лет сценической карьеры ни было за плечами. Это чувство подобно знаменитому «Остановись, мгновение, ты прекрасно!» В этот миг всегда хочется замереть на минуту, глубоко ощущая красоту и важность момента. Почувствовать – это я, я стою здесь, с гордо вскинутой головой, со звучащей внутри меня музыкой, которую нужно осторожно, не расплескав по дороге, донести до собравшихся в зале зрителей! И я сделаю это, сделаю, несмотря ни на что. И ни один человек в зале не узнает, как паршиво у меня на душе, что именно я сейчас переживаю. Может быть, жизнь моя давно кончена, может быть, мне и петь-то давно уже не о чем, но люди, пришедшие сегодня меня послушать, ни за что не должны об этом догадаться…
Я, как скупой рыцарь, всегда старалась сохранить в себе это ощущение, не растратить ни одного грана его, все вынести на сцену.
Именно поэтому я всегда шикала на колдовавших вокруг меня стилистов, запрещая громко разговаривать или включать музыку.
Я, признаться, не очень-то люблю людей, их суета и разговоры меня утомляют. Пусть сплетничают за спиной, если им так это нравится, но в моем присутствии я требую уважения и послушания. Не из самодурственных замашек, а затем, чтобы сосредоточиться и по крупицам собрать внутри нужный настрой и вынести его на суд публики.