— Нет! — я выставила руки вперёд. — Прошу тебя,
Тань, только не брызгай в меня этой дрянью. Я не воровка… э… то есть, не вор.
Тьфу! Дай сначала объяснить.
— Ну, валяй, — осторожно брякнула подруга, но
баллончик не убирала.
— По идее, я должна была прийти сюда с Артёмом, но
мама не разрешила ему со мной идти.
Таня замахала руками, словно веером. Да, понимаю.
Тут любому жарко станет.
— Что за бред?
— Давай в квартиру зайдём?
— Ага! А потом ты меня изнасилуешь, зарежешь и украдёшь
ценные вещи!
— Ценными вещами ты называешь допотопный компьютер?
Или почерневшее золото? Боже, Тань, да у тебя из ценных вещей — только гардина дорогущая.
— Кто ты такой?
— Вероника.
Таня рассмеялась коротким истерическим смехом,
который стих так же внезапно, как и начался. Я могла бы последовать её примеру,
да только грустно как-то за себя, и обидно.
— Это розыгрыш?
— Нет. Таня, я серьёзно. — Достав свой мобильник, открыла
переписку и протянула ей. — Утром проснулась в таком виде. Мне нужна твоя
помощь.
Из квартиры напротив выглянула старушка. Вполне
вероятно, что она всё это время подслушивала и подсматривала в глазок.
— Полицию вызвать? — обратилась она к Тане. Хорошо
хоть спросила! А то бывают такие старушки: видят дым и сразу к телефону, а
разобраться ума не хватает.
Танька быстро опомнилась.
— Нет, баба Клава. Это мой друг, — ответила она и
пихнула меня в квартиру. А в прихожей начала разглядывать оценивающим взглядом
с ног до головы.
Смущённая её поведением, я отвернулась в сторону.
— Отцовская одежда.
— А там… — она кивнула на ширинку: — Тоже
поменялось?
— Блин, Таня! Только об этом и думаешь! Да-да! Я
стала мужиком… даже там. А ещё я весь день ничего не ела, замёрзла и устала.
— Ладно, не кипишуй. — Она выразительно смерила
меня взглядом, затем пригласила на кухню.
Я помогла разобрать покупки, почистила картошку и
сделала сырно-колбасную нарезку, чем ещё больше убедила подругу, что это я — Вероника
Эрдели. Мы часто ужинали у неё дома и нарезка у меня получалась восхитительная,
поэтому со временем это стало моей обязанностью.
— И как дальше жить собираешься? — спросила Таня,
помешивая картошку на сковороде. У меня от запахов желудок свело.
— Понятия не имею. Домой не могу вернуться, потому
что родители не поверят. Мама разбираться не станет, а просто вызовет полицию.