Колонна разведроты уже стояла на дороге. Над боевыми машинами пехоты, тускло освещенными габаритными огнями, поднимались облака выхлопов, быстро тающие в холодном и влажном воздухе. На пустыре рядом с колонной смрадно горели пустые цинки с соляркой; рассвирепевший Воблин, распекая кого-то, пинал их ногами; огонь расползался по земле, и солдаты в спешке давились кипятком, допивая чай. В свете габаритных огней сержанты строили отделения, перекрикивая гул двигателей, проверяли личный состав. Несколько солдат загружали десантное отделение БМП коробками с сухпайками. Коробки падали, солдаты поднимали их с земли, вбивали в переполненную машину ногами. Звягин стоял во главе колонны почти навытяжку, руки держал за спиной и, казалось, совершенно спокойно наблюдал за тем, что происходило вокруг.
– Карицкий! – крикнул Нестеров, сдерживая раздражение. – Шарыгина ко мне! Немедленно! Из-под земли достать!
Солдат оглянулся, пожал плечами:
– Он куда-то пропал. Только что…
– Только что? – зло усмехнулся Нестеров. – Плохо врешь, солдат! Взвод, строиться!
Не в силах унять крупную дрожь в теле, Нестеров ходил кругами рядом с боевыми машинами. Когда его солдаты уже стояли в строю, к Нестерову, запыхавшись, подбежал Шарыгин:
– Разрешите встать в строй, товарищ лейтенант?
Нестеров сжал зубы, почти вплотную подошел к сержанту, схватил его за воротник куртки, притянул к себе.
– Где ты был?
– Я?.. – Шарыгин все еще глубоко дышал. Он не знал, что ответить. Он не успел придумать оправдания.
– Мне… мне было надо…
– Я тебе башку оторву, – прошептал Нестеров. – Ты у меня до дембеля как самый чмошный сынок пчелкой летать будешь. Назначаю бессменным уборщиком полкового сортира… А теперь пошел вон с моих глаз!
Нестеров резко повернулся лицом к строю и, отчетливо выговаривая каждое слово, громко объявил:
– За опоздание в строй сержанту Шарыгину объявляю трое суток ареста! Сядешь на гауптвахту, сержант, как только вернемся назад.
В ту же секунду Нестеров почувствовал, что его кто-то тронул за локоть. Рядом стоял Воблин.
– Что натворил сержант?
– Опоздал в строй, – ответил Нестеров сквозь зубы.
– И за это трое суток ареста? – неподдельно удивился Воблин. – Не слишком ли строго? Может, причина совсем не в этом?
Нестерову показалось, что Воблин с трудом скрывает ухмылку.