Одна из паучих была извлечена, и Шизоглаз, посмотрев прямо на
Драко, взмахнул над ней палочкой.
— Империо!
Паучиха начала делать различные трюки: даже такие, которые я не
думал, что могут получиться у членистоногого. Это было бы забавно,
если бы не весь подтекст.
— Вот так твой отец делал, верно, Малфой? — ухмыльнулся
профессор.
Паучиха поднялась на задние лапки и стала изображать что-то
вроде танца, кланяться и посылать «воздушные поцелуи».
Я дёрнул побледневшего Драко и заставил сесть.
— Как… Как вам не стыдно?! — возмутилась Гермиона, не
выдержав.
— Стыдно?.. А ты думаешь, Грейнджер, что волшебник, который
применяет преступные заклятия, будет нападать без коварства, с
политесами? — гаркнул Шизоглаз. — Подчиняясь моей воле, этот паук
может прыгнуть и покусать кого-то, сделать всё, что я пожелаю:
убить сородича или отгрызть по очереди каждую из своих ног. Многие
волшебники когда-то находились под воздействием этого заклятия. Но
весьма сложно отличить тех, кто делал что-то под воздействием
империуса, а кто — по своей воле и только прикрывался
непростительным, — голубой глаз снова зыркнул на Драко. — Заклятие
Империус побороть можно. И мне велено обучать вас. Впрочем, об этом
— на следующем уроке. А пока, кто знает ещё какое-то незаконное
заклинание?
Невилл поднял руку.
— Ну, Лонгботтом? — посмотрел на него Шизоглаз.
— Круциатус, — чётко проговорил Невилл заклинание, которое
отправило его мать и отца в Мунго.
— Кто знает, что делает это заклинание? — обвёл взглядом класс
профессор. — Наверное, Малфой должен быть в курсе?
— Это заклинание ужасной боли, — перебила его Гермиона.
— Да, всё верно, — кивнул Шизоглаз, достал следующую паучиху и
положил её на журнал. — Круцио!
Черные тонкие лапки задёргались и словно выворачивались.
Мне было интересно, почувствую ли я эту боль, если использую
прерывание магического потока.
— Говорят, чтобы полноценно использовать это заклинание, надо не
просто махать палочкой, а желать причинить боль и наслаждаться ей,
— негромко, но на весь притихший класс сказал Драко.
Шизоглаз резко развернулся, оставив дрыгающегося паука в
покое.
— Наверное, ты знаешь третье из Непростительных заклятий,
Малфой?
— Почему вы спрашиваете только Драко, сэр? — хмыкнул я. —
Например, я знаю третье. И уверен, что если вы попросите поднять
руки тех, кто его знает, это сделает полкласса. Не считайте нас
идиотами, которые читали только учебники профессора Локхарта. Ну,
кто знает третье? — я поднял руку.