Зал снова наполнился шумом. Ученики переговаривались между
собой, поздравляли, радовались… Я откинулся назад, прикрывая лицо
руками. В голове билось – «Провокация!». Ничем иным речь
Макгонагалл назвать нельзя. Она только что открытым текстом
сказала, что у них есть свидетель и скоро этот свидетель
заговорит.
Короткий взгляд в сторону Джинни Уизли показал, что выглядит
девочка нормально. Чуть бледновата, но сейчас большинство учеников
такие. Сидит рядом с Поттером и старшим братом, о чем-то с ними
переговаривается. Не похожа она на одержимую или подконтрольную:
глаза сфокусированы, жестикуляция в норме, речь, насколько можно
судить, четкая и правильная.
Опять выбор – вмешиваться или нет.
На сей раз определиться получилось намного быстрее и проще.
Интуиция подсказывала, что в замке идет непонятная игра, поломать
которую у меня нет абсолютно никакого желания. Что бы ни
происходило, я не вижу всей картины. Поэтому лезть не буду и
доверюсь знанию канона, четко гласящему, что всё кончится
хорошо.
Что там у нас следующим? История? Сходим на неё, ради
исключения.
Наполнявшее душу спокойствие было настолько всеобъемлющим, что я
даже на зелья проверился. Не то, чтобы всерьёз, просто странно
как-то. В прошлом году нервничал, переживал, суетился, читал книжку
вверх ногами, чуть ли не полчаса пялясь на одну страницу. Сейчас –
ничего. Полный расслабон и уверенность в завтрашнем дне. Всего один
раз нечто подобное чувствовал, ещё в прошлой жизни, когда случайно
насваем закинулся. Правда, сутки из памяти пропали, но ощущение
запомнилось.
На уроках не происходило ничего особенного. Слушать Биннса
невозможно, его и не слушали, зато записывающие перья скрипели едва
ли не у каждого. Призрак даёт материал по программе Хогвартса до
войны с Гриндевальдом, класть он хотел на постановления
Министерства, то есть в его лекциях часто проскальзывают моменты,
ныне запрещенные. Например, рассказывая о войне с гоблинами клана
Цхртнг, Биннс нудно описал проведенный Малкольмом Гонтом темный
ритуал, уничтоживший отряд забредших на его земли коротышек. Пусть
коротенько, но ключевые моменты вроде схемы пентаграммы и
особенностей жертвоприношения он упомянул. Обычно покойный
профессор шпарил по намертво заученному тексту, многажды
скопированному школьниками, и тем ценнее считались записи, когда
его удавалось раскрутить на посторонние темы. К сожалению,
случалось подобное редко.