Души, которым еще предстоит из долины зеленой,
Где до поры пребывают они, подняться на землю.
Сонмы потомков…
Несколько шагов с закрытыми глазами, и мир расширяется, если не боишься споткнуться, разлетается подобно взрыву, загорается, гаснет и снова загорается – сонмы потомков – рождается каждый миг. Я не знаю, что движется в этот миг, что не движется; все ли движется? – знаю только, что все пульсирует в унисон: тук, тук. Даже крайняя плоть: тук, тук.
– Вам помочь? – Бархатный баритон; диапазон как минимум две октавы (если слышать, то слышать сразу и все).
– Вам помочь?
Тук, тук… последнее – тук…
– Нет, спасибо. – Опять контролирую тело, слежу за перемещением тел в пространстве, наблюдаю большие, круглые, карие глаза.
– Извините, мне показалось…
– Забудьте, фигня.
Что осталось в глазах моих? большие, круглые, карие глаза.
– Действительно! Фи-и-гня!! – ухнул баритон. Я содрогнулся – какая мощь! Браво! Ему бы в Большом солировать: Фи-и-и-и-и-гня!! Гром оваций, пурпурный бархатный занавес, – царская мантия, а не занавес.
Впрочем, как знать, может, тем и живет – вся квартира в цветах: голос поставлен, звук из глубин живота, четкая речь, любое движение – жест.
«Золотой голос» России демонстративно отвернулся от меня.
Злые языки утверждают – у них весь ум в голос уходит.
Он уходит.
Где он видел слепого без палочки?
Когда ты движешься вниз по эскалатору, держась за поручни, из динамиков можно услышать: Для незрячих людей передвижение в метро затруднено. Если вы увидите возле себя человека с белой тростью, будьте внимательны к нему, при необходимости окажите помощь!
Всероссийское общество слепых каждого незрячего наделяет белой тростью. Существуют культурно-спортивные реабилитационные комплексы. На Каширском шоссе расположено ООО «Московское ПО Электротехника». Огромный цех середины прошлого века, большие окна, каждое окно из трех десятков немытых квадратных стекол, толстые стены из красного кирпича, никогда не бывшего красным; такие стены не всякий снаряд возьмет. Внутри длинные столы, как на сельской свадьбе, разве что скатертью не покрытые. За столами сидят слепые, собирают розетки на ощупь: быстрые чуткие пальцы что-то куда-то вставляют, что-то прикручивают – словно белые бабочки порхают над цветами; десятки капустниц.
Сотни людей просят в метро подаяние: на операцию, на похороны маме, на обратный билет, на корм для собак, на хлеб. Ни разу не встречал среди них слепых. Тысячи людей совершают в метрополитене акт подаяния. За сутки услугами московской подземки пользуется около восьми миллионов человек.