— Убью, тварь! — он попытался рывком
освободиться, но я лишь крепче прижал его голову к столу.
— Слышь, психованный, угомонись
уже... — прошипел я ему в ухо, — Ты нашел, блять, место, где
разборки устраивать. Чёрную метку захотел себе? Камеры же
кругом.
Он притих, видимо, обдумывая
ситуацию
— Отпусти уже... — наконец глухо
произнёс. Я на пару секунд задумался, но всё же отпустил. Не вечно
же его так держать? Долго я не удержу. Захочет в драку лезть? На
здоровье. Ему же хуже будет. Но в драку он не полез. Молча
пригладил рукой растрепанные волосы, мрачно оглядел притихшую
столовую, и встал.
— До скорой встречи, жиробасина, —
ухмыльнулся он, вытирая взятой со стола салфеткой льющуюся из
разбитого носа кровь, — Ты прав. Здесь нам нормально поговорить не
дадут. Но ты не переживай. Я обязательно что-нибудь придумаю... —
он развернулся, и пошёл к выходу. Вот и поговорили...
***
— Ну ты, Жирный даёшь... — выдохнул
Глиста, когда я вышел из столовой. Рядом стоял Шкет, и с немым
изумлением рассматривал меня. Они, оказывается, встали за дверью, и
подсматривали за происходящим.
— Ты понимаешь, что тебе теперь жизни
тут совсем не дадут? — отмер наконец Шкет, — А через тебя и мы
можем попасть под раздачу.
— А до этого что, жизнь была?! Ты
серьезно считаешь, что главное это сидеть тихо и не отсвечивать,
что бы не дай бог тебя никто не тронул? — Шкет не выдержал моего
взгляда и опустил глаза, — Вы что, не понимаете, что нельзя
позволять вытирать о себя ноги? Побьют, говоришь? Да и хрен бы с
ним! Это ещё не самое страшное. Встал, вытер кровь, и пошёл дальше.
Зато внутри, — постучал я по грудной клетке, — Не будет этого
жгучего чувства стыда, что тебя поимели! Раз дал отпор, другой,
третий и со временем они поймут, что с тобой лучше не связываться и
найдут себе жертву по спокойнее. Вы что думаете, что главное тихо
отсидеться в детдоме, а уж когда выпуститесь — всё переменится? Да
нихрена не изменится! Жизнь там, — ткнул я пальцем в окно, — Будет
гораздо жестче, чем здесь. Да вам детдом ещё раем покажется, уж
будьте уверены!
— Да ладно тебе... Чего ты
разошёлся-то... — отводя взгляд, пробормотал Глиста.
— А с того, что вам пора бы снять уже
розовые очки, вытереть сопли и понять, что если вы не научитесь
постоять за себя, то об вас и дальше все будут вытирать ноги. Всю
жизнь. Я, когда вы меня в медпункт отвели, одно понял. Да, мне
больно. Очень больно. Но это не та боль, когда ты терпишь все
издевательства и унижения. Поверьте. Уж лучше быть избитым, чем
терпеть издёвки. Лично я больше этого терпеть на намерен! А вы —
как хотите. Вам решать, — я развернулся и побрел в сторону комнаты.
Пусть думают. Надеюсь, что с пафосом не переборщил. Но и дальше так
это дело оставлять было нельзя. Они должны понять, что боль, это
ещё не самое страшное в жизни. Да и команда мне нужна. Одиночки не
выживают. А от членов команды, которые всего и всех боятся, толку
не будет. Через пару секунд я услышал, что они двинулись следом, и
вскоре догнали меня.