Почему оказалась у стены Анастасия?
Есть вопросы, на которые в документах нет и не может быть ответа. И не остается ничего другого, как попытаться мысленно поставить себя в тот расстрельный ряд. И представить, как это было. И тогда воображение может предложить вполне правдоподобные сценарии.
Например: после расстановки Юровским напротив Анастасии оказался Ермаков. Каково ей было стоять лицом к лицу с человеком, в пронизывающем взгляде которого можно было прочесть все что угодно. Это могло быть торжество каторжника, которому невообразимый выверт хода истории дал шанс войти в нее как участнику убийства царской семьи. Это могло быть кровожадное злорадство профессионального убийцы, испытывающего наслаждение от того, что он лишает кого-то жизни. Но в любом случае это было, вне всяких сомнений, крайне неприятное соседство. Ермаков мог быть пьян, он был курящим, он едва ли был чистоплотен, и тогда стоявшей напротив него девушке приходилось невольно вдыхать чудовищную смесь перегара, махорки, чеснока и омерзительно вонючего пота. А еще это могло быть циничное разглядывание юной и девственно чистой девушки грязным и похотливым похабником. Каково ей было чувствовать на себе его наглый, раздевающий взгляд. Достоверно известно, что Ермаков предупредил бойцов своего карательного отряда, что Романовых привезут в лес живыми, и пообещал, что им будет дозволено изнасиловать княжон.
Но тут возникает вопрос: почему Ермаков пообещал соратникам, что Романовых привезут живыми, если он точно знал, что все будут убиты? Юровский приводит два варианта возмущенных выкриков ермаковских бандитов. В одной редакции «Записки» это звучит так: «Мы думали, что нам их сюда живыми дадут…», в другом: «Что же вы их нам не живыми привезли?!» И – следующая фраза Юровского в «Записке»: «Они думали, что казнь Романовых будет поручена им».
Не в том ли дело, что в постановлении Уралсовета речь шла о расстреле только царя, а в отношении членов семьи говорилось об эвакуации? Ермаков, конечно же, знал, что эта «эвакуация» будет уничтожением Романовых. Ведь это ему поручили подобрать место для «эвакуации». Он выбрал урочище Четырех Братьев и сказал об этом своей банде. Не исключено, что такой вариант действительно предусматривался: царя, царицу и наследника убить в ипатьевском доме, а всех остальных передать Ермакову. Знали: из его рук никто живым не уйдет. А после всего того, что он и его братия вытворят с ними, девушки примут смерть как благо, как избавление от невыносимого страдания.