Он так и не смог определить, с какой стороны они подошли. Все четверо были смуглыми, с легкой щетиной на щеках и с короткой стрижкой, в джинсах и черных куртках, из-под которых виднелись обтягивающие мощные торсы щегольские импортные майки. Он сразу понял, что это не простые прохожие. По повадкам, движениям, еще по чему-то неуловимому было ясно: это тренированные бойцы.
Поскольку они встали у «форда», он, понаблюдав за ними несколько секунд, сказал:
– Эй, любезные! Пожалуйста, прошу, отойдите от машины! Здесь служебная стоянка!
Парни не обратили на его слова никакого внимания – так, будто его здесь и не было. Один заглянул в салон, второй, присев на корточки, стал стучать по шине, двое, обмениваясь замечаниями, начали рассматривать радиатор. Они говорили на своем языке, которого он не знал и в котором лишь изредка звучали общеупотребительные азербайджанские слова.
– Эй, любезные! – повторил он. – Отойдите от машины! Здесь служебная стоянка!
Тот, что рассматривал салон, обернулся. У него были густые черные брови и кривой нос, наверняка испорченный в какой-то переделке.
– Служебная стоянка, и что? Твое какое дело?
– Мое дело такое, что я охраняю эту стоянку. Отойдите, прошу по-хорошему.
Рассматривающий салон выпрямился:
– Просишь по-хорошему. А если не по-хорошему, что ты мне сделаешь?
– Я не собираюсь ничего вам делать. Просто прошу отойти.
– Нет, ты мне сказал, что просишь по-хорошему. А я не люблю, когда мне так говорят.
– Я прошу вас отойти от стоянки.
– А если я не отойду? Если я сейчас сяду в эту машину и уеду – что ты мне сделаешь?
– Сделаю нехорошо.
Кривоносый цокнул языком. Шагнул к Седову. Трое остальных двинулись было за ним, но он поднял руку:
– В таких делах я всегда сам разбираюсь. Подошел вплотную к Седову:
– И как же ты мне сделаешь нехорошо?
– Прошу, отойдите.
– Знаешь, ты симпатичный парень, я не хочу тебя обижать. Но предупреждаю: нам нравится эта тачка, и мы ее забираем.
– Вы ее не забираете. Это не ваша машина.
– Забираем, дорогой. Но чтобы тебя не обижать, предлагаем вот это. – Приоткрыв полу куртки, кривоносый вытащил из внутреннего кармана пачку банкнот в банковской оклейке. – Здесь десятка. Ты получишь три куска зелени. Нормальная цена.
– Не нужно мне никакой зелени. Отойдите от стоянки.
Опустив пачку в карман, кривоносый усмехнулся. Неуловимым движением вытащил из того же кармана «байонн», ткнул ствол в живот Седова: