Чая я не хотел, лучше бы остался с Лихачёвым.
Но вот глянуть на чужое Гнездо…
Дарина не возражала, и мы пошли.
Металлические двери защищённой зоны мягко сомкнулись за нашей
спиной.
Все Гнёзда непохожи, но это оказалось совсем
уж странным. Всё внутри было заставлено фанерными и пластиковыми
щитами, превратившими помещения в лабиринт из узких проходов.
Кое-где к перегородкам добавлялись поперечные балки и грубо
сколоченные подиумы — приходилось нагибаться или карабкаться вверх.
В нескольких местах по перегородкам струилась вода, стекая в
решетчатые дыры в полу. Свет был тусклым, почти как в
гнездниковском Гнезде, но странного синеватого оттенка. И запах —
тяжелый, гнилостный, животный.
Мать шла впереди, ловкая и грациозная,
несмотря на свои габариты, рядом с ней держалась одна из стражей,
вторая замыкала процессию. Третья осталась с Лихачёвым, хранителем
и монахами.
—
У нас своеобразно, — сказала мать, словно извиняясь.
—
Поставляли бойцов для планет с пещерами? — спросил я.
—
Есть шесть карстовых миров, важных для Инсеков, — признала
мать.
—
И везде так воняет? — не удержался я.
—
Нет. Это слоны, — мать Гнезда повернулась на ходу, улыбнулась. — Мы
поселились здесь, а слоны остались. Считалось, что временно, но
как-то все привыкли, они почти как часть Гнезда. Куколки очень
любят слонов. И мышей, они тоже остались.
Идущая рядом с матерью стража обернулась и
сказала:
—
Все любят мышей.
И
подмигнула. Только после этого я узнал её. Эта стража вчера
приходила играть в волейбол. Я кивнул в ответ:
—
Кроме слонов.
Леонид Владимирович фыркнул. Надо же, мне
казалось, что он не склонен веселиться просто так.
В
театре зверей тоже было кафе, к которому мы и вышли, не встретив по
пути никого из Изменённых. Такое ощущение, что им всем велели не
показываться на глаза. И в самом кафе тоже никого не оказалось,
хотя на одном, самом большом столе, кипел огромный расписной
самовар, стояло варенье в вазочках, на блюдах лежали баранки,
бублики, блины. Надо же, угадал генерал!
Хотя почему угадал?
—
Это по случаю нашего прихода? — спросил я громким шёпотом. — Или
поставили Гнездо на довольствие?
Леонид Владимирович кивнул:
—
Поставили.
—
Похоже, первая российская высадка на Луну обошлась бюджету не
слишком дорого, — пробормотал я.
Мать посмотрела на меня укоризненно, а вот
Дарина едва заметно кивнула.