И только маленький мальчик, разглядев внизу дракона – узкую ушастую голову, чешуйчатую спину, огромный хвост и тяжелые крылья, – восторженно крикнул:
– Мама, смотри! Настоящий дракон ползет!
Женщина вышла на балкон, поправляя пушистые волосы, всмотрелась в улицу. В лужах сверкали осколки лунного света.
– Какой дракон, сынок? Опять трейлер на стройку что-то везет.
Женщина махнула рукой в сторону громоздившейся на недалеком холме железобетонной коробки и вернулась в комнату.
Мальчик перегнулся через перила, повторил разочарованно:
– Трейлер…
И задумчиво подпер рукой щеку, провожая взглядом мощную машину, с ревом ползущую в гору.
А парень, шагавший с троллейбусной остановки, отошел на обочину, пропуская ревущую громадину, ослепившую его светом фар. Посмотрел на забрызганные грязью брюки и погрозил кулаком шоферу…
«…Господи! Почему именно я стал избранником твоим, почему именно мои глаза ты открыл, чтобы мог я видеть то, что неведомо никому, кроме тебя, Господи? Есть ведь другие, более достойные дара твоего, тяжкого бремени, которое возложил ты на плечи мои…
Господи, прости дерзкие слова мои, отврати гнев свой от недостойного раба твоего! Смиряюсь, Господи, покоряюсь воле твоей, ибо кто есть я? Пылинка жалкая, ветром гонимая, песчинка малая на берегу, лепесток в быстром потоке, и не мне судить о деяниях твоих, Господи, не мне пытаться узнать помыслы твои, разгадать намерения твои…
Принимаю этот дар, Господи, принимаю тяжкое бремя умения видеть то, что скрыто от других до поры. Может быть, ты пожелал испытать стойкость мою, проверить крепость веры моей, силу и терпение мое? Отвернулись от меня соплеменники мои, и одиноким я стал среди людей, но не дрогнула вера моя, а укрепилась еще более…»
– Стоп, – сказал один из них, выключая аппарат. – Откуда у них монотеизм? Чье тут могло быть влияние?
– Подожди, – перебил другой. – Давай пока без выводов. Дальше!
«Господи, ничтожен я, раб твой, и не смог сразу разгадать дара твоего. Глаза мои уже видели то, что скрыто от других, а жалкий разум мой еще не мог понять открывшееся глазам. Утром видел я Лото-Олу, окруженного бледным пламенем, и словно исходило пламя из ушей и ноздрей его, и у рук и ног его извивались змеи огненные, подобные нежным лепесткам ночного цветка ча. И стоял Лото-Ола у хижины своей, сжимая копье, и от губ его змеился огонь, и никто, кроме меня, не видел этого огня. И прислонилась к его плечу стройная Куму-Ру, и не чувствовала огня, и надела на шею ему ожерелье из красных камней. И ушел Лото-Ола, и другие с ним, за добычей, ибо кончились с восходом солнца священные праздники Кадам.