И тут она делает кое-то весьма странное. Придвигается ко мне всем телом, чтобы быть поближе и, приблизив чашку ко рту, вроде как пьет, говорит мне:
- Ваше Величество, рада вас видеть в добром здравии и хорошем настроении.
Я настолько в шоке от ее приветливого тона в соединении со взглядом змеи, что просто киваю головой.
- Позвольте спросить?
Я снова киваю, интересно же узнать, чего ей надо?
- У вас изменились планы на счет Его Величества?
Эээ, и что я должна на это ответить? Что-нибудь невнятное…очень.
- Возможно.
- Я прошу прощения, что спрашиваю – угодливо продолжает блондинка, которую я по имени вообще не помню, - просто мне нужно понимать, я действую так же, как мы и договаривались, или будут внесены изменения?
И почему я не удивлена очередным интригам со стороны Исы?
- Жду вас у себя после завтрака – отвечаю блондинке, весьма заинтересованная, что же у них за договоренность такая была с царицей.
Закончив завтрак, мы с Одал уходим. Надо заметить, самыми последними. Все оборотни уже давно разбежались. Блюда с синабонами, принесенные поварятами к середине завтрака – пусты. Ни одной булочки не осталось. Чудненько!
А у меня в руках еще один синабончик остался, специально припрятала его для мальчика, Райдо. Может, встречу, Одал говорила, что он частенько за нами ходит и издалека подсматривает. Увы, по дороге в апартаменты мальчугана мы не встретили. Слегка раздосадованная, захожу в гостиную, подумывая, чем бы теперь заняться, когда стражи на дверях сообщают, что прибыла баронесса Хельга Зуер, просит аудиенции.
Это кто такая? Но едва появляется белобрысая голова, понимаю, что это любовница мужа пожаловала. Хельга, значит. Делаю знак, чтобы Одал и Йера меня оставили. Не хочу, чтобы они были свидетельницами разговора. Надеюсь, баронесса будет вести себя прилично, и я не пожалею о своем опрометчивом желании разговаривать наедине.
Девушки уходят, блонда, по моему разрешению, присаживается напротив меня.
Как бы так начать разговор, чтобы не выдать себя? Придумала!
- Последнее время, баронесса, у меня сложилось стойкое мнение, что вы слишком близко к сердцу воспринимаете свои обязанности.