И всё же не хочется прятаться под
юбкой. Но семья на то и семья, чтобы защищать друг друга. А мы с
Софьей планируем стать семьёй.
Имеется и другой способ — великие
князья Оболенские. У меня есть право просить у великой княгини что
угодно. А у её семьи передо мной долг жизни. К счастью, в этом мире
это не пустые слова. Объявив о долге жизни в суде, великая княгиня
автоматически возьмёт на себя все претензии в мой адрес. Получится
ровно та же ситуация, что и с князем Выборгским. Но не до свадьбы,
а до тех пор, пока мы с великой княгиней не решим, что долг
погашен.
Вообще, мог бы прикрыть себя этим
долгом заранее, но не хотел лишний раз светить то, что помогал
Оболенским. Иначе уже не Канцлер, а враги Оболенских могли бы
нацелиться на мою семью.
Правда, есть вероятность, что Канцлер
догадывается о том, что один из бородачей-спасителей — это я.
Однако помешать представителям высшей аристократии отдать долг
жизни он не вправе.
Кстати, бояре Морозовы тоже должны
мне жизнь. Но возможность прикрываться ими я никогда не
рассматривал. Хоть они и бояре, они слабы. Нечего на них вешать
свои проблемы. Князья даже в состоянии войны куда более
могущественные и влиятельные персоны.
Ну и третий козырь... Очередной
традиционно-правовой казус, который мы подготовили, но... Там
совсем странная защита от Арвина, и, надеюсь, она так и не
понадобится.
Хотя, надеюсь, мне вообще не придётся
использовать козыри.
Раздался щелчок — окошко на двери
открылось, и я увидел лицо охранника:
— Подойди к дальней стене и заведи
руки за спину. Без фокусов, чемпион.
Уже допрос? Быстро. Не прошло и
сорока минут, как меня закрыли в камере. А ведь сегодня
воскресенье. Поздний вечер. Чего людям не спится?
— Понял, командир, — отозвался я.
За спиной заскрежетала металлическая
дверь.
— Зря ты, парень, аристократу по щам
зарядил, — проговорил охранник и защёлкнул наручники на моих
запястьях. — Тебя ж такое будущее ждало...
— Думаете? — через плечо спросил
я.
— А то ж. Твои успехи разве что
ленивый не обсуждал. Идём.
Фанат-простолюдин? Или тоже человек
из дружины Хранителей? Так-то в этот раз меня «определили» в
полицейское управление третьего северо-восточного района Москвы —
ближайшее к моей усадьбе. И все местные служивые — полицейские, а
не дружинники.
— Мой тебе совет, чемпион. Послушай
старика и не ерепенься. Может, удастся выпутаться.