Теперь стало кое-что проясняться. То есть некий товарищ Зипунов решил, что настало время отойти в мир иной, позвонил матери и позвал Вадима попрощаться, а заодно и переписать на его имя домик. И Вадиму теперь надо срочно нестись на вокзал, чтобы купить билет. М-да…
– Мам, а чего это он мне решил все оставить? – допытывался Вадим. – У него и без меня… трое детей, кажется. Да и с нами он не живет уже… Лет двадцать как.
– Не двадцать, а тридцать один, – поправила мать. – Тебе было пять лет, когда мы с ним… поженились. А когда он ушел, тебе как раз шесть исполнилось. Так что… Решил тебе дом… Да и потом – те трое детей ему все равно неродные.
– Мам, так и я тоже… Я ж Вадим Кузьмич Буранов, а он…
– А ты молчи! Не напоминай ему! Может, и забудет, он раньше-то все забывал, может, и сейчас не вспомнит! – замахала на него руками мать. – Человек на тот свет собрался, а ты ему перечить будешь – родной, неродной! И потом, там-то у него одни девчонки были, а тут все же – парень! Вот поэтому и зовет тебя… Соскучился, бедня-а-ажка-а-а… – И Валентина Марковна прилежно швыркнула носом. – Ты уж поезжай, упади ему на грудь и скажи: «Отец родно-о-о-й…»
– Не, я лучше по имени-отчеству… Кстати, а как его полностью зовут?
Валентина Марковна на секундочку задумалась, пожевала губами, а потом возмущенно сообщила:
– Ну как же! Зипунов Григорий Павлинович!.. Ну да, Павлинович. Помню, отчество какое-то ненормальное, а вот имя… то ли Гриша, то ли Гоша… Ну все правильно! Григорий! Я ж хорошо помню, он когда навеселе приходил, всегда орал: «Валюшка! Открывай, твой Гриня бежит!»
Вадим нехотя стал натягивать брюки, потом бросил все и с надеждой уставился на мать:
– Мам, а может, мы ему просто открыточку отправим с соболезнованием, а? Ну некогда мне ехать, честное слово! У меня дело. Послезавтра вагоны с запчастями придут, надо разгружать…
Мать даже задохнулась от негодования:
– Ты мне даже… Даже и не говори ничего! Дело у него – два магазинчика с железяками! А тут человек на тот свет собрался!.. Хреновенький, правда, человечек… Тьфу ты, батюшки, что я такое говорю… хороший человек, ничего не скажешь… За всю жизнь конфетки тебе ни разу не принес, зараза, всю получку только в глотку, только в глотку… ну не хуже других. А вот теперь, видать, перед кончиной доброе дело совершить пытается, а ты! Нельзя так! Надо ехать и взять этот дом! Ну, может, и еще чего даст, ты, главное, не отказывайся…