– Ну что скажешь? – спросила она многозначительно, когда я снял обувь и уселся на кухонную табуретку.
– В свое оправдание? Ничего. Мне не в чем перед тобой оправдываться.
– Пить – это тоже твоя работа?
– Это по необходимости. И по договоренности. Если бы я не выпил, меня избили бы до полусмерти.
– Лучше прийти домой вусмерть пьяным, – скаламбурила жена.
Наверное, я был противен ей. Но чувствовать себя виноватым?
– Лучше гипс и кроватка, чем гранит и оградка. Из двух зол приходится выбирать меньшее.
– Ты мог вообще, между прочим, не приходить, – с дрожью в голосе проговорила Светлана.
Семейная сцена. Это что-то новое.
– Для тебя супружеская верность – это разменная монета. Это когда ты изменяешь со стопроцентной уверенностью, что тот, кому ты изменяешь, об этом не узнает. Я не могу больше так!
Я впервые видел ее такой. Истеричка. Обыкновенная истеричка. Но мне не хотелось с ней ссориться – во всяком случае, с утра пораньше. И уж тем более неуместными в столь ранний час были ее слезы.
– Прекрати, – сказал я устало. – Ничего же не произошло.
– Ах, не произошло! – буквально взвилась Светлана. – Он заявляется домой в пьяном виде, где ночевал – неизвестно, с кем – непонятно, и говорит, что ничего не произошло! Да ты знаешь, кто ты после этого?
– Ну кто?
– Да, кто ты после этого?
– Ну негодяй. Ну сволочь. И как все нормальные негодяи и сволочи, я хочу спать.
Я поднялся с табуретки, чтобы уйти.
– Нет, ты все-таки послушай, – остановила меня жена, чуть ли не силой усадив на место.
Ее лицо полыхало, как бензиновое пятно на асфальте, глаза горели пронзительным огнем. Я не знал, что моя кроткая, всегда покорная Светлана может быть такой неистовой. Меня это даже немного испугало.
– Когда я разговариваю с тобой, – начала она длинную, очевидно, заученную в ожидании моего прихода фразу, – мне кажется, что я нахожусь в темной комнате и говорю в пустоту, я не вижу тебя, я не знаю даже, здесь ли ты. Мне становится страшно, но я говорю, говорю, потому что молчать еще страшнее. Ты никогда не спрашиваешь, чем я живу, о чем думаю, ты занят только собой и своими проблемами. Когда мы в последний раз были вместе? Тебе и это уже не нужно, потому что ты находишь все это там, с ней или с ними, не знаю. Как я от всего этого устала...
Действительно, согласился про себя я, мы отдалились друг от друга и не последнюю роль в этом вынужденном отчуждении сыграла моя работа. Проклятая работа. Но вслух я сказал совсем другое.