Я слушал женщин, захватывал палочками рыбу и овощи и отправлял
их в рот. Пережёвывал, глотал и захватывал следующий кусочек.
Мысли вязли, ворочались неохотно. Слова засыпали, едва рождаясь
в голове, добраться до рта, чтобы я их сказал, у них не было
сил.
– Бедный, вымотался как, – прошептала мама Ишико.
– Ешь быстрее и иди ложись! – поддержала её мама Юмико.
– Соберись! А то уснёшь тут! – добавила няня Омоко.
Слова, которые произносили женщины, тоже слишком медленно
добирались до мозга.
Когда я поймал себя на том, что буквально клюю носом, то
поблагодарил мамочек и няню и отправился спать.
Передо мной стоял тонкий юноша с надменным взглядом. Одет он был
в длинное чёрное кимоно. Отвороты и рукава были украшены
красно-чёрной шёлковой каймой с перекрещивающимися узорами. На
тяжёлом фартуке – золотая змея, кусающая себя за хвост. Волнистые
золотые волосы до плеч колыхались на ветру. Он был высок и
строен.
Вокруг насколько хватало глаз простирались цветущие луга.
Юноша стоял, скрестив на груди руки и смотрел на меня
свысока.
– Ты кто? – спросил я и, оглядываясь, добавил: – Где я?
– В моём мире, – ответил юноша на второй вопрос, проигнорировав
первый.
Я смотрел на парня. Точно знал, что вижу его в первый раз. Тем
не менее, у меня было ощущение, что я знаком с ним. И не просто
встречались, а… даже не знаю, как сказать. Знаком, в общем.
– Как я сюда попал? – спросил я, оглядываясь.
– Ты напоил меня своей кровью. Это открыло тебе путь в мой мир,
– ответил юноша.
Он бы всё так же надменен. Но, как ни странно, это не вызывало у
меня отторжения. Где-то в глубине души я чувствовал: он имеет на
это право. Это всё равно как когда ты сразу чувствуешь старшего по
званию.
Так, стоп! Что?! Я напоил его своей кровью?
Я автоматически поднял левую руку и посмотрел туда, где чуть
выше кастета оставил надрез вытащенной из стены катаной.
Рука у меня была не Кизаму, а моя, майорская.
– Бред какой-то, – пробормотал я себе под нос.
– Тебя тут никто не держит, – тут же отреагировал юноша.
– Прости! Я не хотел тебя обидеть! – поспешил заверить я.
Мне почему-то было очень важно хорошее расположение юноши.
Я снова огляделся. Цветочные луга благоухали. Такой тонкий
аромат… Такой знакомый…
– Я уже чувствовал этот запах, – задумчиво проговорил я.
Юноша хмыкнул.
И тут картинка мозаики начала потихоньку складываться.