— А она, ну, эта бусина символизирует что? — не утерпела Влада. Она не успела поделиться находкой в спальне Амелики и воспоминанием из своего мира, а сейчас и не уверена была, что стоит. Но кончики пальцев предательски увлажнились — нервничала.
— Не перебивай, я хочу объяснить так, чтобы у тебя сложилась целостная картина, — Хэвард бросил в её сторону недовольный взгляд. — Так вот, когда девушка выходит замуж эта бусина передаётся мужу, а тот либо оставляет у себя, либо передаёт шаманке. Когда наступает второе совершеннолетие у мужчины, это где–то в восемнадцать–двадцать, реже — в двадцать два или даже двадцать три года, его бусина передаётся главе рода как символ верности. По факту, и в случае с женщинами, и в случае с мужчинами, передача бусины — это передача свободы и независимости, так как без неё человек не может полностью владеть своим даром.
— Подожди! Браслеты у шаманок! — сообразила, наконец, Влада. — Они из костяных бусин! Значит, если у неё есть бусина нужного человека, она им управляет как захочет?
— Да. Например, чтобы попасть к нам сегодня афая Гутрун должна была провести специальный ритуал, чтобы её, скажем так, подопечные, не чувствовали себя неполноценными. Вообще, выход главной шаманки в свет — явление очень редкое.
— А Амелика из её рода и подчиняется ей по праву рождения, и, пока находится в другом мире, недоступна её власти.
— Да. Как ты догадалась?
— Много думала. Не важно! Слушай, а если по какой–то причине бусина остаётся у человека, которому она принадлежит? Чисто теоретически.
— Ну, по идее, глава рода или шаманка не чувствуют и не владеют этим человеком. Не слышал о подобном. Может, убивают непокорных, если они отказываются сами передать бусины?
— А эти бусинки обязательно даются после рождения, или женщина может получить их заранее? Ну, не знаю, например, собралась бы с посольством в Архару лет на десять?
— Владислава, у тебя есть своя бусина?
Вопрос заставил девушку испуганно замереть. С кем она меряется мозгами? Почему каждый раз считает себя самой умной и гениальной, когда на самом деле в многоходовых интригах как дитя малое, особенно если сравнивать с лордом–защитником, на котором, по сути, держится безопасность всего мира?
— Да, есть.
— Скажи мне, что она не здесь, — в его голосе отчётливо слышались умоляющие нотки, но недоверие змеёй подняло голову. Зачем ему эта информация? Вдруг для чего–то ужасного?