История в карикатурах - 1922 - страница 7
Портрет Паоло Трубецкого кисти Ильи Репина
С учетом того, что одним из самых активных членов «Комитета по организации конкурса и сооружению памятника Александру III в Москве» был двоюродный брат победителя, московский губернский предводитель дворянства Петр Трубецкой, сразу же начались разговоры о коррупции.
А пока для монумента выбирали место с помощью вот такой вот модели, вокруг памятника шли ожесточенные дискуссии.
С самого начала памятник многим не нравился. К примеру, великий князь Владимир Александрович считал его настоящей карикатурой на своего брата, но на установке памятника настояла вдова покойного императора, которой работа Трубецкого неожиданно понравилась. Николай Второй, хоть и подчинился воле матери, памятником был очень недоволен, и даже строил планы перевести скульпптуру в Иркутск, «отправить его в ссылку в Сибирь, подальше от своих оскорблённых сыновьих глаз».
В итоге создателя неоднозначного памятника де-факто даже не пустили на церемонию торжественного открытия - в российском консульстве ему проволынили оформление бумаг с разрешением на въезд.
Ну а в народе открытие памятника вызвало бурю эмоций. По воспоминаниям Корнея Чуковского, художник Илья Репин на открытии памятника громко закричал: «Верно! Верно! Толстозадый солдафон! Тут он весь, тут и все его царствование!». Позже Репин и сам высказался по поводу памятника, описав его несколько аллегорически: «Россия, придавленная тяжестью одного из реакционнейших царей, пятится назад».
А художник Борис Кустодиев писал жене: "Видел вчера вечером памятник Александру III. Очень смешной и нелепый, лошадь совсем без хвоста, с раскрытым ртом, как будто страшно кричит, упирается и не хочет идти дальше, а он сам нелеп и неуклюж, особенно комичное впечатление сзади! Спина как женская грудь и лошадиный зад без хвоста. Кругом масса народа, очень меткие и иронические замечания делают…".
Народ действительно шутил вовсю. Хрестоматийным стал стишок:
Стоит комод,
На комоде бегемот,
На бегемоте обормот,
На обормоте шапка,
На шапке крест,
Кто угадает,
Того под арест.
А известный поэт и журналист Александр Рославлев сочинил неприличную по тем временам эпиграмму:
Третья дикая игрушка
Для российского холопа:
Был царь-колокол, царь-пушка,
А теперь ещё царь-жопа.
Можете себе представить, какое веселье началось после революции, когда над "батюшкой-императором" стало можно издеваться невозбранно. Причем я говорю не про большевиков - низводить и курощать памятник принялись сразу после Февральской революции. Согласно решению комиссии Временного правительства памятник периодически становился основой для различных декоративных композиций, создаваемых к различным революционным событиям. Вот, например, как он выглядел на Первомайских праздниках 1917 года.