До конца не дочитала, уснула, поэтому уже не видела, как свет сам собой погас, а по комнате пронесся легкий очищающий все ветерок.
Утром, после того как собралась, я ощутила легкое волнение. В голове то и дело возникали тревожные мысли. А отыщу ли я путь к людям? А поможет ли сваренное мною лекарство? Не лучше ли взять приготовленное ведьмой зелье? А чем они отдарятся? Нужно ли мне продолжать начатую принцессой традицию? И все в таком роде. Приходилось постоянно себя одергивать. К моему удивлению, ощущала себя так, будто шла устраиваться на новую работу.
Хмыкнув, подхватила свое зелье и вышла из дома.
– Ну, я готова, – тихо проговорила, почти сразу замечая, как из леса выходит волк. Возможно, тот самый, что был со мной вчера. Или другой.
Несмотря на то что вчера серый ничего мне не сделал, я все равно слегка испугалась при появлении хищника. Волк между тем подошел к крыльцу и остановился. При этом он выглядел каким-то растерянным.
Вздохнув, я улыбнулась и спустилась с крыльца. Подойдя к зверю, с внутренним трепетом положила руку ему на макушку.
– Проводишь меня? – спросила, постаравшись, чтобы мой голос звучал твердо и уверенно.
Волк моментально выскользнул из-под моей руки и потрусил в сторону леса, который всколыхнулся, будто море, и как-то усиленно зашумел. Все-таки прошло еще совсем мало времени. Не удивлюсь, если позже, оставшись тут одна надолго, я и лес начну воспринимать как самого дорого друга. Жаль, он не может говорить, было бы вообще замечательно. Правда, я уверена, что если бы он мог, то я первое время постоянно бы шарахалась от голоса, возникшего из ниоткуда.
Лесные тропы снова очень быстро вывели меня с моим сопровождающим к границе. Остановившись за кустом, минут пятнадцать наблюдала за людьми. Отец больного мальчика выглядел встревоженно. Он каждые пять минут смотрел в сторону леса, не находя себе места. Брат мальчика тоже нервничал. Он угрюмо сидел около костра и безразлично смотрел на кусок лепешки в своей руке. Аппетита у него точно не было.
Над людским лагерем царила тишина. Никто не разговаривал и тем более не смеялся. Как на похоронах, в самом деле.
Решив больше не мучить этих людей, я подобралась к границе вплотную и встала так, чтобы меня было видно. Хотела уже позвать ближайшего человека, но в этот момент взгляд отца больного мальчика упал на меня. Он замер, а потом бегом направился ко мне.