– Я не помешала?
– Помешала, – кивнул Пафнутьев– Ему помешала. А меня спасла. Это наш эксперт. Он приходил взять денег на водку, а тут ты. Лишила его всех планов и надежд.
– Но не навсегда же?
– Нет-нет, он через пять минут опять заглянет сюда, узнать, не ушла ли ты. Но ты ведь не уйдешь через пять минут?
– Надеюсь продержаться.
– Эх, Вика, Вика, что ты с собой делаешь, – простонал Пафнутьев, усаживая гостью к приставному столику. – Негуманно ты себя ведешь. Можно сказать, даже безжалостно.
– А что я такого делаю? – она испуганно заморгала.
– Хорошеешь, – скорбно произнес Пафнутьев.
– Ну ладно... Больше не буду!
– Я тебе таких указаний не давал, таких пожеланий не высказывал. Поэтому не надо. Хорошела до сих пор? Вот и продолжай этим заниматься. Я не знаю более достойного занятия для красивой женщины.
– Это вы обо мне?
– А о ком же еще? – Пафнутьев пошарил глазами по кабинету. – Других тут не вижу.
– Ох, Павел Николаевич, если бы мне об этом напоминали хотя бы изредка!
– Я готов этим заниматься с утра до вечера, – твердо заверил Пафнутьев.
– А что мешает? – спросила Вика без улыбки, и их взгляды встретились. Оба были серьезны.
– Я человек служивый, – спрятался Пафнутьев за шутку. – Было бы указание.
– Считайте, что вы его уже получили.
– Ох, Вика... Все эти твои штучки заставляют мое сердце время от времени попросту останавливаться.
– Какие штучки, Павел Николаевич? – И Вика так захлопала невинными своими глазами, что сердце Пафнутьева и в самом деле готово было остановиться. Но он решительно взял себя в руки.
– Не надо нас дурить, Вика. Не надо нас дурить. Знаешь, какой я умный? Ты даже представить себе не можешь, какой я умный. Иногда самого ужас охватывает.
– Представляю, – сказала она, закинув ногу на ногу.
– Боже! – воскликнул Пафнутьев.
– А что такое? – не поняла Вика.
– Да у тебя, оказывается, и коленки есть! И какие коленки!
– Какие есть, – скромно сказала Вика, одернув юбку.
– Что Андрей? – спросил Пафнутьев, отлично сознавая, что этого вопроса задавать не следовало, но он решил быть честным по отношению к своему юному другу.
– Не знаю, – холодновато ответила Вика, ответила не только на этот вопрос, но и на все последующие, связанные с Андреем, связанные с кем бы то ни было, кроме Пафнутьева. Он понял. Помолчал.
– Ну ничего... Никуда он, бедолага, от нас не денется. Все хорошо, Вика. Знаешь, у законченных наркоманов, да и у начинающих тоже, бывает так называемая ломка. Это когда заканчивается действие одной дозы наркотика, и уже хочется, мучительно, нестерпимо хочется новой дозы. Страдания человек испытывает совершенно невероятные. Вот и у него сейчас идет такая ломка.