Книги – это да. Отец их перепродавал на бумажную фабрику. Почти все были без обложек, без начала и конца. Иногда Бейтсу-младшему везло. Томик Шекспира 1753 года издания – целехонький, не считая масляных пятен, – стал его верным спутником.
Повзрослев, Чарли задумался над очевидной вещью. Лавка давала мало дохода, но семья – отец-мать и дети (трое, не считая тех, кого Бог прибрал во младенчестве) не голодали. Суп из бычьего хвоста, бобы с бараниной – каждый день. Отцу хватало даже на выпивку. В лавке у отца Нэлл дела шли немногим лучше, но и там сводили концы с концами.
Загадка решалась просто. Регулярно к старьевщику Бейтсу приезжали гости из близкого Лондона. Кто именно, Чарли не знал – гости были ночными, секретными. После них оставались тюки и узлы, которые отец прятал в задней комнате, запирая дверь на большой висячий замок. Вскоре новые гости – еще секретнее! – уносили груз в сторону Темзы.
Контрабандой в Теддингтоне не брезговал никто. Но Чарли вскоре стало казаться, что отец занят чем-то куда более скверным, нежели простая контрабанда. Слишком мерзко ухмылялись поздние визитеры. И отец боялся по-особенному, не так, как, скажем, их сосед, дядюшка Бен – рыжий мошенник, чьи роскошные бакенбарды знала вся таможня.
Дядюшке Бену все было нипочем:
«Не волнуйтесь, сэр! Д-дверь, в первый раз, что ли?»
Что такое Тайна, маленький Чарли понял рано. Тайна – дедушка и бабушка, родители отца; их нельзя поминать вслух. Тайна – причина, отчего Николас Бейтс выбрал долю старьевщика в теддингтонской «дыре». Вскоре у Бейтса-младшего появилась своя собственная Тайна. Да такая тяжеленная, что и с Нэлл поделиться нельзя – надорвется девчонка, не потянет.
«Батюшка! Матушка! Что со мною? У меня лицо течет!»
Кое-что про отцовские дела Чарли узнал, случайно заглянув в один из узлов. Сверху лежали женские вещи. На платье, порванном в двух местах, красовались пятна крови. После этого мальчик твердо решил, что не останется под родной крышей ни одного лишнего дня. Он бы давно уехал, хоть в Лондон, хоть за море, хоть к Веллингтону в Испанию – с негодяем Бони сражаться.
Если бы не Нэлл…
Что умер я, мне снилось. Странный сон,
Сознанья не отнявший после смерти.
А милая пришла, вдохнула жизнь…
– Чарли, Чарли! Век бы слушала тебя… Жаль, не похож ты на Ромео. Тот был мальчишка, цыпленок, а ты – парень видный. Со стороны взглянуть, прямо гвардеец из дворца. Знаешь, как наши девчонки мне завидуют? Я бы и сама себе завидовала…