– Хорошо, что вы берёте инициативу в свои руки, –
генерал не менял требовательной интонации в голосе и смотрел
привычно тяжёлым взглядом. – Двигаемся дальше. У кого есть,
хоть какие-нибудь идеи? Кого они могли назвать Паганини? Возможно,
кто-то имел итальянские корни?
– Да, министр обороны имел, – кивнула Юшкевич. –
Его предок приехал в Россию в царствование Алексея Тишайшего. Он
был знаменитым оружейником. Звали его Николо Коллини. Его
обрусевшие потомки стали Калиниными. Кстати, сам Лев Николаевич
учился в музыкальной школе. Правда по классу фортепиано. А дома у
него имеется великолепная коллекция старинных мандолин. Но у нас
нет информации, что он виртуозно играет хоть на чём-то.
– Интересно: Николо Паганини – Николо Коллини. Какие-то
параллели напрашиваются.
Целовальников прижал пальцем ухо с гарнитурой и быстро закивал,
явно получив важную информацию.
– Патрон! – вскрикнул он громче, чем требовалось, как
любой человек в наушниках. – Есть! Есть ещё одна наводка.
Говорить? Окей. У нас давно был подобран путь для вскрытия базы
данных АНБ. Но мы им не пользовались до особого случая, так как
второй попытки может и не быть. Но из-за Паганини мы их вчера
хакнули. И правильно сделали. Оказалось, что с недавних времён
аэнбэшники начали прослушку разговоров директора ЦРУ. Из-за чего
АНБ пошло на это – непонятно, но и не важно. Нас это не касается.
Важно то, что сразу в нескольких беседах этой дамочки упоминается
Паганини. Распечатку сейчас принесут. В разговорах нет намёков, кто
из наших боссов Паганини. Но есть один маленький, но значимый, на
мой взгляд, ключик: в одной её беседе Паганини фигурирует, как
«мистер Игл». Получается, что у американского крота, зарывшегося в
структуру нашей власти, сразу два никнейма.
– «Мистер Игл»? Хм… Интересно. Он ещё и «мистер Орёл».
Очень интересно.
После этой летучки Калачов долго думал, пытаясь ухватиться за
тоненькую ниточку. Что связывает эти два оперативных имени? Что?
Связь должна быть. Она есть. Надо только догадаться об алгоритме
появления этих оперативных псевдонимов. Ему не давало покоя
какая-то блуждающая в потёмках истины мысль, но он никак не мог её
оформить в «эврику». Весь вечер командор напряжённо размышлял,
нервно постукивая пальцами по столу: «Есть какая-то связь между
Паганини и «мистером Иглом», есть. Только какая?» Но так и не нашёл
ответа на этот вопрос.