Перед глазами стояло огромное двадцатиэтажное здание архива,
набитое книгами и свитками до треска. Наверное, так и выглядит
рай.
– Скоро вернусь, готовьте книги! – скороговоркой выпалил я,
умчавшись к себе домой.
Восьмое помещение, это первый этаж, недалеко, надо только записи
соответствующие сделать… Мать моя Мито, оригинал, да еще и в
единственном экземпляре, первое за несколько лет важное пополнение!
А то все копии да копии, никто не делится, а экспроприировать
что-либо в последнее время почти нереально. А тут сами,
добровольно!
Ураганом ворвавшись в прихожую, я пронесся мимо полупустых
стеллажей, в темпе шиноби под стимуляторами собрал нужные свитки в
специальный рюкзак и так же быстро помчался обратно. Проверить
печати перед входом и опечатать двери после ухода я не забыл, опять
кто-то ломился.
Когда я примчался на территорию клана Узумаки, Кенши уже стоял
на фоне здоровенного рулона бумаги – большого свитка – и с
рулончиком поменьше в руках – малый. Я поставил перед ним рюкзак,
после чего хлопнул себя по лбу. Забыл пояс с печатями, где
хранились чистые книги и свитки, вот растяпа…
– Можете взять большой свиток на время копирования, –
улыбнувшись еще шире – хотя, казалось, куда уж дальше – шиноби чуть
поклонился.
Словно во сне я подошел к большому свитку печатей и обнял его,
потерся мордой о шершавую бумагу.
– Моя пре-е-елесть, нас ждет прекра-асный вечер, полный любви и
обожания…
Судя по грохоту, кто-то навернулся с верхних путей, но мне было
пофигу. У меня было много работы. Любимой работы с книгами,
чернилами и закрепителями.
Поставив на голову малый свиток и подняв, обнимая, большой, я
вразвалочку на задних лапах потопал к себе. Дорогу до дома я помнил
наизусть, а если кто-то попадется… Ну… Его проблемы, биджу я, или
не биджу? Не булыжники, чай, пододвинутся!
Уже дома, в своем небольшом, но уютном кабинете, я, матеря
традиции шиноби, переносил информацию из большого свитка в книги. Я
понимаю, что так удобнее записывать последовательность ручных
печатей, на большой лист отлично ложится большая фуин, все такое,
но отец мой Рикудо, насколько эти свитки неудобны для хранения! Да
и читать их одно расстройство, честное девятихвостое, постоянно
ползать или сидеть, обмотавшись бумагой на манер полотенца… Ужас.
Громкий ужас.