– И то верно, это да… – Зверев понял, что сильно погорячился. – Прости, Иван Юрьевич. Это я в детстве Солженицына перечитался. Глупость сморозил.
– Ну, без дыбы в следствии моем не обошлось, – покаялся и боярин Кошкин. – Смердов иных и холопов с пристрастием расспросить понадобилось. Тех, кои письма и вести изустные меж заговорщиков носили.
– Курбский? – тут же предположил Андрей.
– Тебе, княже, нечто тайное ведомо? – навострил уши побратим.
– Урод, предатель и подонок, – кратко и с чувством охарактеризовал самого известного русского Иуду Зверев.
– Откель ведаешь? – жадно облизнул губы дьяк и даже качнулся вперед.
– Он скоро государю изменит и польские войска на Русь водить начнет, землю нашу разорять, людей православных на куски резать и в полон угонять.
Конец ознакомительного фрагмента.