Тяжесть бытия на «тёмной» стороне, ох.
Опуская же мелкое хулиганство, из-за которого меня может начать
бояться всё оставшееся селение людей до полного облысения, гулял я,
несмотря на псевдо-ироничное заявление чуть ранее, не просто так:
мне было интересно, о чём говорил дедушка. К сожалению, дед Илья
избавился практически от всех вещей бабушки Светы, неплохо обломав
мне планы по изучению её «наследия», зато дал непроизвольно наводку
про какую-то страхолюдину.
Тут оно как интересно получается: в деревне нет ужасов, что, на
мой взгляд, невозможно, учитывая наличие здесь людей. Я уже слишком
хорошо знаю этот мир, чтобы наивно считать какие-то области…
кхе-кхе, «зелёными».
Причём, когда я говорю вообще, то именно это и имею в
виду. Ни одного. В подобное было тяжело поверить (у меня был
печальный опыт, однако), из-за чего, удивляясь постепенно всё
больше и больше, убив чуть ли не оставшуюся половину дня на то,
чтобы полностью удостовериться в своих мыслях, вынужден был
признать, что нечисти действительно нет — даже своей силой прошёлся
как бы не по всем домам жителей, не добившись успеха. И тем не
менее, кто-то, по словам дедушки, терроризирует местных, а уж
излишне острая реакция по отношению ко мне…
Их явно что-то пугало, и они думали, что виноват в этом «герой»
одной истории, существующей здесь с момента основания.
Да и, честно говоря, на краю сознания гуляет какое-то странное
чувство. Не могу точно описать его, но оно мне определённо не
нравилось. В этой деревне, которой нет на картах, точно что-то
происходило. Что-то, что вызывало во мне странные ощущения.
Неприятные ощущения, дискомфорт.
— М-да, — непроизвольно вздохнул.
Наверное, стоит перестать называть это место просто «деревней».
Её название я спросил у дедушки, и оно таки было: вероятно, даже не
официальное, а данное самими жителями — Забытая. Добавляет
атмосферы, ага. Как показывает практика, забытая не только
материальным миром, но и нематериальным. Странное же место.
Не успел оглянуться, как вышел в открытое поле, подняв взгляд на
начавшее садиться солнце — глаза оно мне не слепило, позволяя
вдоволь насмотреться небесным телом. Моя физиология, очевидно, была
весьма и весьма специфической, позволяя игнорировать некоторые
неудобства.
Прислушавшись к пространству (и не такому научился), ощутил, как
оно на мгновение исказилось, но не подал виду, продолжая с мордой
шаолиньского монаха, которому пообещали ближайший год не сносить
храм, смотреть на солнце.