— За успешное сотрудничество, Андрей, — соглашается тот и опрокидывает в себя рюмку.
Я тоже опрокидываю и тянусь за лимоном. Хороший коньяк, забористый. Илюха не обманул.
— Кстати, кабинет твой новый почти готов. В понедельник мебель привезут, и можешь заезжать.
— Оперативно, Андрей, спасибо, уважил. Траты на ремонт мы с тобой попилим, и даже не отнекивайся. Ты меня знаешь, люблю, чтобы все по-честному. И еще одна у меня к тебе просьба будет. Янке моей должность подыщем? Девчонка толковая, не думай, не чета нынешним прошмандовкам. На красный диплом идет.
Я, вообще, не любитель родственной пирамиды — в работе она всегда мешает, но Семена, конечно, понимаю. Какой отец своему ребенку карьерной соломы постелить не захочет?
— Подыщем. Она вроде на экономическом?
— Юрист она у меня. Пусть консультантом начнет, а там посмотрим.
— Разберемся, Семен, — киваю, мысленно смирившись с тем, что в офисе у меня станет на одну женскую особь больше.
Я разливаю по второй, когда из-за приоткрытого окна в доме доносятся звуки голосов. Кажется, прибыла дочь Галича. Забавно, конечно, людей спустя годы встречать. Девчонка, интересно, меня помнит? Хотя чего бы ей не помнить? Вряд ли я настолько сильно изменился.
— Здравствуй, пап, — доносится веселый голос с крыльца, от знакомых звенящих нот которого моя рука с коньяком застывает в воздухе.
Семен поднимается из-за стола и, шагнув вперед, заключает дочь в отцовские объятия. А я второй раз за последнюю неделю чувствую себя героем тупого американского кино. Ну еще и то, что меня крепко поимели.
— Здравствуй, Андрей, — растянув карамельно-розовые губы в широкой улыбке, произносит Липучка. — Ничего, что я так, по-простому? Или все-таки лучше Андрей Вячеславович?
Вразумительных слов у меня нет, поэтому я молча киваю, пока в голове творится полная мыслительная мясорубка. Я трахнул единственную дочь Галича. Лишил ее девственности. Тощая Дюймовочка, которой я в восемь лет на день рождения принес куклу Барби, неделю назад, стоя на коленях у меня дома, мне отсасывала. Полная жопа.
5. 5
— Вижу, узнали друг друга, — долетает сквозь скрежет прокручивающихся мозгов басовитый голос Галича. — К столу проходи давай, Ян, чего встала как неродная? Вина налить тебе?
— Немного совсем, пап. Ты же знаешь, я алкоголь почти не пью.