– Вот и мы!
Я аж вздрогнул. Анна чмокнула меня в щеку:
– Что читаем?
Показал ей тетрадку:
– Так, муру какую-то.
Она удивилась:
– Муру? А зачем тогда читаешь?
Я свернул, сунул тетрадь в карман:
– Да вот, люди, когда узнают, что я журналист, подсовывают всякое. А отказать, знаешь ли, не всегда удобно.
Анна хитро посмотрела на меня:
– И мне ты тоже не сможешь отказать?
Я не понял:
– В каком смысле?
Она сняла с плеча сумочку:
– Ну вот, если у меня в этой сумочке сейчас есть что-то для газеты? Я тебе говорила, что должна была встретиться с приятельницей. Мы с ней одну очень важную тему обсуждали. И, надо сказать, очень плодотворно обсуждали. В результате даже кое-какие мысли записать решили.
Я недоумевал:
– Какие мысли?
Анна смотрела на меня уже совсем не хитро, а очень даже серьезно:
– Какие мысли? Ну, получилась, наверное, целая статья или, может быть, репортаж. Не знаю, как это у вас точно называется.
– О чем?
Анна заглянула в сумочку, что-то там полистала, что ли, и произнесла:
– О различном воздействии утренних и вечерних процедур на кожу молодых незамужних женщин.
Я не нашелся что сказать, лишь повторил:
– «О различном воздействии утренних и вечерних процедур на кожу молодых незамужних женщин…»
Анна кивнула и тут же рассмеялась:
– Испугался? Поверил?
Я окончательно растерялся:
– Испугался… Поверил…
А она шуточно пригрозила:
– Сейчас вот как достану из сумочки толстенную тетрадь со всякими статьями и репортажами.
Я, наконец, смог улыбнуться. Анна же действительно полезла в сумочку. Достала косметичку:
– Отвернись. Не смотри. Мне кое-что на себе поправить нужно…
Я запрокинул голову. Уперся взглядом в верхушку каштана и вернулся мыслями к желтой тетради. Странно, но в записях Запалина я не находил ничего похожего на то, о чем говорил главврач «Пальмиры». Ничего особенного. Какая там на фиг научная статья или диссертация. Столько шуму из-за обычных записей больного человека. Да, таких, наверное, тысячи пылится по прикроватным тумбочкам квартир и больничных палат.
И чего я так разволновался? Зачем наврал главврачу «Пальмиры», что тетрадь не у меня? Это, наверное, моя творческая фантазия взыграла. Отдохнувшая, уже соскучившаяся по работе головенка придумала, что во всем этом есть какая-то история. А ведь на самом деле нет никакой истории. Тетрадь интересует главврача «Пальмиры» просто как какой-нибудь дополнительный статистический материал.