– Я знаю.
Молоденький ничего не сказал и повернул обратно к служебному купе. Вскоре и я двинулся в ту же сторону, к выходу. Пожилой проводник пил чай и что-то объяснял молоденькому и, увидев меня, спросил:
– Чагудайский?
Я кивнул.
И он кивнул.
Минута в минуту поезд замедлил ход на повороте. Пожилой проводник молча открыл дверь. Насыпь. Полоска травы. Березы.
Молоденький широко раскрытыми глазами глядел на меня. Я попрощался:
– Счастливо.
– Всего доброго.
Швырнул за дверь сумку. Следом швырнул себя.
Я не устоял на ногах, кубарем скатился с насыпи. Упал спиной в траву. И закрыл глаза.
Сквозь ноздри прямо в мозг ударил пряный запах – кашка, ромашка, разнотравье-разноцвет, ягода с грибами, роса да березова слеза.
В ушах – кузнечики и пичуги. И взбудораженная кровь вместе с уходящим за поворот поездом:
– Тук-тук, тук-тук, тук-тук…
Я приоткрыл глаза. Небо всматривалось в меня, узнавало.
Березы тянули ко мне свои ветви. Узнали.
На плечо села рыжая бабочка.
– Ну, здравствуй, Чагудай.
Я встал. Нашел сумку. Знакомую тропинку. Отсюда до поселка всего-то пятнадцать километров. Часа четыре шагать. За это время как раз только и доедешь поездом до Кольцовки. А там еще ждать автобуса. И дай бог, чтоб в нем хватило места. И потом еще два часа. По виляющей между холмами дороге.
А здесь напрямик через березовый лес. Это только больные да старики возвращаются через Кольцовку. А так все чагудайцы, которые подъезжают с этой стороны, здесь спрыгивают. Торопятся домой.
Я не тороплюсь. Это просто привычка. Прыгать на повороте. Возвращаться лесной тропинкой.
И я шагаю, шагаю, шагаю. И он все ближе, и ближе, и ближе. Чагудай…
Когда-то он был просто далекой деревней. Народ здесь жил лесом да огородом. Себе на стол и в погреб. И еще на продажу в Кольцовку. К останавливающимся на несколько минут пассажирским поездам везли телегами землянику-малину, бруснику и грузди из дальнего бора, белые и чагу – из березняка, а также огородную картошку, огурцы, капусту.
Жили деревенские не богато, но и не сильно бедствовали. В будние дни трудились, по праздникам гуляли. Просто и понятно.
Потом на эти земли пришли геологи и за деревней неподалеку от болота нашли легкодоступные залежи руды. Пригнали технику для добычи. И тут же построили небольшой обрабатывающий завод. От Кольцовки грузовики накатали твердую, не раскисающую в дождь дорогу. По ней пришла в Чагудай другая жизнь.