– Может быть, нас и хотели так встретить, – кивнул Урбал, останавливаясь рядом и делая знак своим людям тоже остановиться, – но в Таренте много легионеров и они вешают любого, кто покажется им слишком симпатизирующим Ганнибалу. Говорят, там повсюду стоят виселицы, а отрубленными головами завалены все канавы. Дела наших шпионов и так не очень хороши, а после того, как к ним прибыл Марцелл, станут еще хуже.
– Кто знает, – задумчиво пробормотал Федор, думая о чем-то своем, – кто знает.
Переведя взгляд с разоренной деревни на лицо Урбала, он вдруг спросил.
– Значит, поблизости нет римских войск и можно при желании дойти до стен самого Тарента?
– Мародеры и некоторые отчаянные торговцы так и делают. Мародеры бродят между нашими позициями, в основном по ночам, грабят заброшенные дома. Их ведь здесь много. А торговцы пытаются протащить свой отвар мимо наших постов. Днем римляне иногда открывают ворота и прочесывают ближайшие окрестности. Но далеко не уходят, как и мы. А всех торговцев, пробравшихся мимо наших кордонов, они впускают в город в условленное время.
– И не считают их шпионами Ганнибала? – удивился Чайка.
– Большинство они знают в лицо. В случае чего их недолго найти и повесить.
– Откуда тебе это известно? – продолжал выспрашивать друга Федор.
– От того торговца вином, что мы захватили несколько дней назад, – ответил Урбал. – Смелый оказался мужик. И жадный. Ради денег на все готов. Говорит, у него договор с одним центурионом, которому он должен был отстегнуть приличную сумму за то, что тот позволит провезти в город это вино.
Конец ознакомительного фрагмента.