На тусклой от росы траве лежит удочка. Она мокрая и холодная на ощупь. Рядом – консервная банка с червями, заботливо оставленная ему отцом. От нетерпения Сережка путается в свитере, мотает головой, наконец, высвободившись, бежит с удочкой к воде. Справа, за ближним семейством камышей, он успевает заметить плечи и голову отца и плавно изогнутую линию удилища. И снова непонятная буря радости обрушивается на него. Ему почему-то хочется громко захохотать или крикнуть что-нибудь отцу. Но он знает, что на рыбалке не полагается шуметь, и потому лишь подпрыгивает на бегу, да так высоко, что это почти похоже на полет.
После того как непослушный червяк был наконец нанизан на вопросительный знак крючка (по всем правилам, как учил отец), и удочка с наживкой после третьей попытки заброшена на нужное расстояние от берега, и поплавок успокоился, после того как Сережка истоптал песок у кромки воды – у него вдруг клюнуло! Впервые в жизни!
Сперва он даже не понял, что произошло: поплавок исчез… Мелкие колечки разбегались на его месте по дремотной, чуть туманной поверхности воды. Он даже рассердился: что за шутки?! – недоуменно потянул – и тотчас ощутил сопротивление! Что-то живое, сильное двигалось на том конце снасти. Оно так упорно тащило лесу к себе, что Сережка одной ногой угодил в воду. Удочка изогнулась еще сильнее и дергалась, как живая. «Есть!» – огнем полыхнуло по Сережкиным щекам. Сердце его забилось так сильно, что, казалось, это от его ударов вздрагивает удочка. Стиснув удилище обеими руками, задыхаясь, Сережка шарахнулся к берегу. На поверхности реки возник темный бугорок и пошел зигзагами, затем погрузился снова. «Ушла?!» – вытаращив глаза, Сережка изо всех сил рванул удочку. В воздухе блеснуло – и сейчас же удилище облегченно отскочило назад, а добыча полетела самостоятельно, прямо над Сережкиной головой и шлепнулась на истоптанную им кромку берега.
В каком-то странном оцепенении он стоял и смотрел, как рыба с каждым прыжком приближается к воде. Но внезапно, точно пробудившись, кинулся вперед, споткнулся обо что-то, рухнул на мокрый песок и вытянутой рукой успел схватить готовую улизнуть, облепленную песком рыбёху.
Над ним что-то говорил, смеясь, не известно когда подошедший отец. Но до Сережки не доходил смысл его слов. В руках его трепетала рыба, перед глазами, искрясь и позванивая, набегали на берег мелкие волны, а у него самого было чувство, будто такие же щекочущие волны пробегают по всему его телу и отзываются восторгом в каждой клеточке…