— Какой я тебе голубой?! — привидение аж затрясло.
— Ну вот же, — Тимон потыкал в него, — синенький, голубенький, прозрачненький.
— Пусть будет синенький или прозрачный, но голубым меня не называй!
— А почему? Нормальный цвет.
Петр Егорович не очень хотел делиться подробностями некоторых особенностей своей бывшей родины и русского языка в частности, поэтому просто выкрутился:
— У меня с этим цветом связаны неприятные воспоминания... не люблю я его.
— А мы же к артефакторам идем. Там кругом этот цвет. Ты как там будешь? — озаботился Тимон.
— Нормально, ты, главное, меня так не называй. А в остальном меня это не беспокоит.
Подивившись странной фобии привидения, Тимон кивнул.
Народ, определившись с маршрутом и планами, стал расходиться.
Рорх смотрел на феек, пока Бяо брал анализы.
— Ну что я вам скажу, профессор, — косичка на макушке фрогона качалась вместе с мелкими покачиваниями головой, — у вас активировался мутаген. Правда, активность невысока и прогресс очень медленный, но надо бы теперь наблюдаться постоянно. Жду вас завтра.
Рорх ушел, а Бяо остался у сферы изолятора.
К ректору академии поступил неопознанный вызов. Эртониза после минутного раздумья все же активировала связь. Несколько фраз разговора, активация портала — и в кабинет шагнули два ликвидатора. Один бережно держал на руках сверток из одежды.
5. Глава 4. Детские годы чудесные
Открыв глаза, Мария Спиридоновна не сразу осознала, где находится. Первое ощущение было неприятным и сюрреалистичным. Она висела в зеленоватом пузыре, а на нее сквозь прозрачную стенку пялилось что-то маленькое, страшное и с антенкой на голове. Лишь через мгновение в голове прояснилось, и она опознала за выпуклой, искажающей стенкой сферы целителя Бяо. Антенка оказалась косичкой фрогона.
Марья первым делом осмотрела себя — то, что можно было рассмотреть. Младенцем она быть перестала, но руки и ноги у нее по-прежнему были маленькие.
— Значит, я еще ребенок.
Точнее можно было понять, только посмотрев в зеркало.
Бяо подождал, пока Марья оглядит себя, и осведомился о ее состоянии и самочувствии:
— Мария Спиридоновна, вы меня понимаете? Как вы себя чувствуете?
— Как молодая луковка весной, — отозвалась Марья цитатой любимой Хмелевской. Потом, спохватившись, добавила: — Я хорошо себя чувствую, профессор Бяо. И я всё прекрасно понимаю и осознаю. Единственное, что мне неясно, это почему я еще ребенок.