И, уж конечно, пресса мировая…
Пишите для себя – как пишут губы,
Самозабвенно строки повторяя.
Пишите для себя – как пишут втайне,
Где не растут ничьи глаза и уши.
Пишите для себя – как пишут крайне
Ранимые и трепетные души.
Пишите для себя – как строки эти,
В которых ни малейшего подлога.
Пишите для себя – как пишут дети,
Как пишут эти почтальоны Бога.
* * *
Что говорят деревья друг о друге?
Что птицы друг о друге говорят?
Что друг о друге говорят зверюги,
Стрекозы, бабочки, холмы и все подряд
С небес летящие на землю снегопады,
Дожди и грады?.. На свету, в тени,
В лицо, и в спину, и тайком строча доклады, —
Что друг о друге говорят они?
И есть ли там общественное мненье,
Зависит от которого река,
И ласточка, и ветра дуновенье,
И путь, который держат облака?..
* * *
Моя печатная машинка пахнет лентами,
Кофейной гущей, звёздной ночью, дыма кольцами,
Дорогой дальнею, люблями и легендами, —
Звенит кириллица и пахнет колокольцами.
Моя печатная машинка пахнет сладостно
Подковой, рельсами, коньками пахнет, лютней,
Врагами пахнет, вспоминать которых радостно,
И пахнет совестью свободы абсолютной.
Моя печатная машинка пахнет совестью,
Свободой пахнет, пахнет совестью свободы, —
И в этом смысле пахнет самой свежей новостью
Строка, случайно там забытая на годы.
Держа за ручку эту редкость, эту Эрику,
Я с ней гуляю – хоть по средам, хоть по скверику,
Она там цокает, гуляя, словно дятел
Подсел на лирику и звёздной ночью спятил!..
Есть неизвестно что, – и даже в этой фразе.
Бывало, устремлюсь в богемы коллектив,
Но вдруг тоска, тоска, подобная заразе,
Как нападёт в пути дыхательном, схватив
Меня за кислород!.. Ворочаются комья
Каких-то спазмов, бред идёт со мной на связь,
Что вот ручьями пот и не найду ни в ком я
Сочувствия, в таком припадке заявясь!..
Но стоит мне решить, что дальше я не еду,
Что в следующий раз, когда-нибудь, потом, —
Как всё проходит вдруг, я праздную победу
Над неизвестно чем, и воду пью со льдом,