Мой Апрель - страница 16

Я судорожно вдохнула и дёрнула плечами, чтобы Апрель убрал от меня свои руки.

Он и убрал. Протяжно выдохнул. Закрыл глаза. Открыл. В глазах уже не полыхал фиолетовый огонь.

Он запустил руку себе в волосы, снова вздохнул, и виновато произнёс:

— Извини, Аля. Я погорячился.

Потом улыбнулся и предложил:

— Предлагаю начать всё сначала.

Хлопнула ресницами, не веря, что он и правда извиняется и предлагает наладить отношения.

— Серьёзно? — спросила с явным сомнением.

Он кивнул и ещё шире улыбнулся – открыто, мягко, ласково.

— Ну-у-у… Ладно, — согласилась и сделала шаг к нему. Точнее, попыталась сделать.

Другая моя нога вдруг соскользнула со ступеньки и как в дешёвом бульварном романе, как те самые глупые героини, я раскрыла в изумлении рот, замахала руками, как мельницами и полетела бы к чёрту вниз, но Апрель меня удержал. Он не дал мне упасть и лишиться жизни.

Мужчина успел поймать меня, прижать к себе и отвести подальше от лестницы.

— Всё хорошо, — произнёс он, вглядываясь в моё перепуганное лицо.

Я часто закивала и облегчённо выдохнула. Растёрла лицо и произнесла:

— Спасибо… Ты только что спас мне жизнь.

— Обращайся, — хмыкнул Апрель. — А теперь идём в дом. Нам нужно обсудить детали нашей «любви». И кстати, я так и не наелся.

— Сам виноват, — произнесла с улыбкой и последовала за Апрелем.

Неужели у нас выйдет нормальный диалог?

***

— Я люблю тебя, — говорю, глядя Апрелю в глаза, и для верности добавила протяжный томный вздох.

Апрель скривился.

— Неубедительно, — произнёс он, усмехаясь. — У тебя не влюблённый взгляд. У тебя глаза похожи на глаза маньяка, нашедшего идеальную жертву.

— Какое романтичное сравнение, — рассмеялась я. Меня ещё никто не сравнивал с маньяком. Надо же. — Может, история нашей встречи и бесконечной любви начнётся со спасения? На меня напал маньяк, а ты проходил мимо и спас девушку от придурка. Ну а у меня развился синдром спасённой жертвы, и теперь я буду любить тебя до гроба.

Мужчина закрывает лицо руками и в голос хохочет.

Отсмеявшись, убирает ладони и смотрит на меня фиолетовыми глазами, в которых всё ещё пляшут смешинки.

— До чьего гроба ты любить меня будешь? — усмехается он. — До моего или своего?

Я не успеваю ответить, как он снова говорит, развивая мысль:

— И про маньяка как-то фальшиво звучит. Не подходит.