Но в сказках борьба со змеем – основа повествования, весь сюжет основан на том, чтобы показать победу сказочного богатыря над змеем. В данном же произведении победа над змеем только знакомит читателя в начале повести с князем Петром и показывает его как храброго и сильного воина.
Премудрая красавица Феврония – сказочный герой. Она творит чудеса, мудра, угадывает чужие мысли.
Автор как-то особенно показывает ее в своем произведении: «За ткацким станом сидела в одиночестве девушка и ткала холст, а перед нею скакал заяц». Этот зверек в фольклоре служит символом брака, и его можно считать мудрой загадкой самого автора. В то же время эту подробность можно истолковать как погруженность героини в мир природы.
С загадки начинается знакомство одного из молодых дружинников Петра с княгиней Февронией, когда тот приходит просить исцеления для Петра. Феврония не придает мистического значения отгадыванию загадок, показывает себя мудрой девушкой, умеющей говорить иносказательно. В то же время Петр не потакал своей жене, как бояре, которые предложили ей оставить их город, потакали своим женам.
После свадьбы князь Петр и княгиня Феврония проживут долгую и счастливую жизнь, даря окружающим добро, любовь, теплоту и щедрость своей души.
Как в сказке, они умрут в один день, положив начало своему бессмертному существованию в памяти благодарных людей. Петр не сумел распознать последнюю маленькую хитрость Февронии. Выполняя все предписания своей врачевательницы, он обрекал себя на возвращение в рязанское Ласково.
Любовь в «Повести о Петре и Февронии» – меньше всего всепоглощающая человеческая страсть. Любовь Февронии к князю Петру непобедима именно потому, что она уже побеждена внутренне ею самой, подчинена ее уму.
Тема любви тесно связана с темой человеческой мудрости, одной из основных в древнерусской литературе. «Ко всем питали они равную любовь, не любили жестокости и стяжательства, не жалели тленного богатства, но богатели божьим богатством».
Для жития традиционен и финал повести, когда Петр и Феврония перед смертью принимают монашество под именем Давида и Ефросиньи. Они остались верны друг другу в мирской и монашеской жизни не только «до гроба», но и «за гробом»: «…и после этого уже не смели трогать их святые тела и погребли их возле городской соборной церкви Рождества святой Богородицы… припадающие с верой к раке с мощами их щедро обретают исцеление».