— Я
считаю, что наоборот, когда у человека семья, он больше ценит свое рабочее
место и больше выкладывается, — возразила Катя. Чистяков с такой же грустной
ухмылкой кивнул:
— Так и
я так думаю. Вот только нас с тобой спросить забыли, Катерина. Зато мне дали
задание составить перечень сотрудников с детьми по убывающей. В конце должны
быть мужчины, догадайся, кто пойдет первым.
—
Матери-одиночки, — вздохнула Катя, догадаться было нетрудно. — И что, вы уже
составили «расстрельный» список?
—
Составил, — столь же тяжело вздохнул Чистяков, — куда деваться? И я очень рад,
что ты не в нем. Пока. Ты повременила бы, Катерина, куда торопиться? Ты же
понимаешь, что потом возглавишь его, так сказать, дважды?
Катя все
понимала, как не понимать. И в чем-то даже готова была согласиться с
неизвестным ей новым владельцем, купившим их компанию. Но повременить не могла,
никак.
Чистяков,
видимо, прочел это по ее лицу и принялся уговаривать.
— Ну
куда тебе спешить? И зачем тебе вообще их усыновлять? Оставайся опекуном, пусть
государство все оплачивает, и работу не потеряешь. Я же тебя на начальника
отдела тянул, Кать, повремени, а? Вылетишь со свистом в первых рядах, и я ничего
не смогу сделать.
—
Давайте подождем, — примирительно сказала Катя, сложив руки на столе, как
первоклашка, — может, эти веяния улягутся, ну ведь бред же собачий, как статус
работника влияет на его мозги? Гляди, со временем перебесятся там наверху.
— Не
перебесятся, — покачал головой Чистяков. — Ты бы видела те диаграммы и графики,
меня ими буквально завалили. Дети болеют, «детные» сотрудники немобильны, инертны,
неамбициозны, безынициативны… А, — он безнадежно махнул рукой, — там все
серьезно. Есть целое движение, не слышала, забыл, как называется, ну, люди, которые
добровольно от детей отказываются…
—
Чайлдфри, — слабым голосом подсказала Катя, чувствуя, как у нее холодеет в
животе.
— Да,
они, — обрадовался подсказке Чистяков. — Вот наш новый хозяин из этих самых
чайлдфри.
«Значит,
идейный. Снова. Они что, меня преследуют?»
Тем
временем руководитель обеспокоенно вглядывался в Катино лицо.
— А ты
чего вдруг так побледнела? Я тебе уже полчаса толкую, что все очень серьезно, а
до тебя только дошло?
— Но
Юрий Константинович, разве можно уволить человека на основании того, что у него
есть дети?