— Почему это не честно?
— не отрываясь от моей груди, задает вопрос Сабит.
Торможу: — Как только я
стану твоей женой, не смогу перечить тебе, а вдруг ты мне запретишь ринуться в
бой вместе со всеми?
— В этом и смысл, —
улыбаясь в тридцать два, отвечает жених. — Ни я, ни мой отце никогда бы не
согласились взять тебя в поход, если бы я не мог запрещать тебе творить
глупости.
Ярость, вот мое
состояние сейчас. Такой подлянки я не ожидала! Зачем мне идти с “Детьми
пустыни”, если я все время буду сидеть в палатке, а в том, что все так и будет
я не сомневаюсь!
В подтверждение моих
мыслей, Сабит подходит ко мне вплотную и шепчет, касаясь губами мочки уха:
— Ты, как послушная, любящая жена, будешь дожидаться меня в палатки и согревать
холодными ночами.
От слов и легких касаний
принца у меня бегут мурашки по телу. Я не могу возразить, Сабит загнал меня в
ловушку и теперь наслаждается моей беспомощностью. Он применяет весь свой опыт
общения с женщинами на мне, соблазняет и я плыву. Поддавшись порыву, тянусь к
губам мужчины, но все же успеваю опомниться, когда слышу приглушенный, веселый
смех из тронного зала.
Резко развернувшись, молча
направилась в свою комнату. На сегодня с меня достаточно! Я очень недовольно
своей слабостью!
— Ты куда?! — прилетает
в спину.
Обернувшись, смотрю
вопросительно: — Что значит куда?! К себе.
— С сегодняшнего дня ты
живешь в моих покоях, — шаг в мою сторону.
— Нет, — отвечаю
спокойно и продолжаю отдаляться от мужчины.
Торопливые шаги. Сабит
хватает меня за локоть и разворачивает к себе лицом: — Что значит нет?!
— То и значит! —
сбрасываю руку принца. — Сегодня последний день, когда я могу говорить тебе нет.
Не могу упустить такую прекрасную возможность, — отвечаю с гадкой улыбкой.
Рушить планы Сабита — прекрасное чувство.
Кто-то настырно
продолжает колотить мою дверь, я же уже минут пять лежу и пытаюсь
абстрагироваться от этого противного звука. Сегодня моя свадьба, а я валяюсь в
кровати и мечтаю, чтобы все это оказалось дурным сном. Хочу проснуться и понять,
что проспала, пулей лететь на тренировку, чтобы Уалент не смог меня
наказать.
— Челси! Ну, сколько
можно! Открывай! Уже почти час дня! Я не успею тебя собрать вовремя! — слышится
встревоженный голос Ширин.
Кряхтя и постанывая,
показывая тем самым все своё недовольство, я, разлепив глаза, поднимаюсь. Прямо
так, в ночной рубашке, не накидывая халат, распахиваю дверь и слышу громкий
крик, который режет мой не до конца проснувшийся слух. Подруга, затолкав меня обратно,
в комнату, запирает дверь.