Замерло на мгновение, а потом
требовательно протянуло лапу к Саймону.
Саймон заморгал, став поразительно
похож на собственный герб.
— Быть того не может! Неужели
выпьет?!
— Умертвия не способны ни есть, ни
пить, — педантично напомнил Эдгар Гринхилл и с легкой
растерянностью признал: — Но Тринадцатое всегда вело себя необычно
для умертвия. Дайте ему фляжку, Эддерли.
Вороны замерли и даже, кажется,
затаили дыхание. Айлин, во всяком случае, точно затаила, глядя, как
Саймон отцепляет с пояса фляжку и с недоверчивой осторожностью
протягивает ее умертвию.
Тринадцатое одарило Саймона
благосклонным взглядом и, забрав фляжку, сноровисто ее откупорило,
а потом... принюхалось! И еще раз, и еще. На морде умертвия
отразилось нечто, весьма похожее на блаженство. Принюхавшись в
третий раз, оно закупорило фляжку, но вместо того, чтобы вернуть
ее, крепко обхватило обеими лапами и прижало к груди.
— Хорошо, забирай, — растерянно
согласился Саймон. — Только пошли в лаборатории, наконец,
ладно?
Умертвие деловито направилось к
выходу из подвала.
И вдруг остановилось. Принюхалось. И
уселось на пол, не выказывая намерения снова сбежать — но и явно не
собираясь двигаться с места.
— Чего это оно? — пробормотал
Гринхилл. — Мало карвейна, что ли, дали?
Умертвие резко обернулось и
уставилось на него с искренним осуждением.
— Кажется, я понял, — ровным голосом
откликнулся Дарра. — Возможно, вы не заметили, господа, но...
зажглись светильники. Мы провозились здесь до отбоя. Общежитие
заперто на ночь. И окно, через которое мы сюда попали, тоже
наверняка закрыто по охранному регламенту.
Повисла тяжелая тишина. Умертвие
виновато втянуло голову в плечи и съежилось. Айлин тоже очень
захотелось поежиться. Оказаться запертыми в общежитии мэтров! Вот
это и впрямь плохо. И универсальная отмычка тут не поможет —
дверь-то откроется, но ведь после отбоя на ней включается сигналка!
Тут-то их и обнаружат!
— Может, все-таки поднимемся?! — с
отчаянной храбростью предложил Кэдоган. — Попросим дежурного мэтра
нас выпустить. Мы с Галлахером во всем признаемся, мы же виноваты!
Пусть нас и наказывают.
— Кэдоган, не говорите глупостей, — с
легким утомленным раздражением велел Дарра. — Во-первых, подобное
могло произойти с кем угодно. Во-вторых, мы все пошли сюда
добровольно, поэтому наказывать только вас недопустимо. В-третьих,
нарушение совершили мы все, а значит, накажут мэтры тоже всех.
В-четвертых, никто из нас, разумеется, не боится наказания, но
подвергать ему милую Айлин я нахожу недопустимым. Мы вполне можем
дождаться здесь утра и потом, когда общежитие откроют, выбраться
наружу. Подвал достаточно теплый, чтобы никто из нас не заболеет,
хотя, конечно, не настолько, чтобы здесь было приятно находиться.
Впрочем, если кто-то из вас против, господа... милая Айлин?