При этих словах по лицу Светы скользнула тень. То ли у неё опять испортилось настроение из-за воспоминаний о дочери, то ли виновато плавающее освещение в ледяной пещере. Несмотря на сумрак снаружи и воющую вьюгу, внутри оказалось довольно светло. Казалось, что неизвестный источник подсвечивает лёд из глуби. И что-то мне подсказывает, к этому источнику мы ещё придём.
- А ещё рассказал о французике, - решил сменить тему, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. – Помните, как он уверял нас, что погиб в перестрелке с полицией?
- Да, - коротко ответил гуманоид, заинтересованно посмотрев на меня. Света тоже навострила ушки.
- Так вот, лапшу на уши вешал, не было такого.
- Что значит, лапшу, - не понял инопланетянин. – Это ведь ваша земная еда.
- Мы используем подобную фразу, когда говорим о человеке, который нам врёт, - пояснила девушка. – Лапша символизирует ложь, которую мы должны проглотить.
- Глупость какая, - покачал головой серый громила и снова посмотрел в мою сторону. – Так что случилось на самом деле?
- Крысой был, гнилым человеком, - продолжил я. – Его тогда посадили, а он начал своих же сдавать, конечно же, многим не понравилось, и его закололи прямо в тюрьме.
- Крыса тоже означает что-то другое? – Ой-Вер казался озадаченным.
- Прости, в следующий раз постараюсь изъясняться без метафор, - усмехнулся я.
- Да уж будь добр, а то вас, землян, так никто никогда не поймёт. А ведь вроде бы взрослая цивилизация, но ведёте себя, как дети малые, - хлопнул по коленям гуманоид и вскочил на ноги.
«А ведь он прав. Как уделал? И без всяких красивых словечек».
Увы, на этот раз с интеллектом я был согласен. Человечество ещё то гнилое общество. Не всё, но очень много народа. Не удивлюсь, если рано или поздно нас захотят уничтожить. Даже захватывать нет смысла, из нас никудышные рабы.
***
Гул снежной бури до сих пор доносился до наших ушей. Выбираться в такую погоду - полный идиотизм. Мы даже не знали, где оказались. Может, сейчас сидим на пике самой высокой горы Лимба, и стоит только пройти десяток шагов, как кубарем покатимся вниз, а от такого падения не спасёт даже мимикрия.
Пещера, сплошь покрытая льдом, за исключением нескольких камней, на которых и разместились, имела два прохода. Через один мы попали, а второй был более узким и располагался в нескольких шагах от нас. Куда он вёл, конечно, не знали, но пока что оттуда никто не появился, и это успокаивало. Однако стоило разведать, что да как, иначе грозим нарваться на новых красномордых обезьян, или на кого похуже.