- Лекарство у нас - на вес золота. Особенно то, что в качестве наркоза используется. Если уж оно на кого-то потрачено, значит, этот человек важен для нас. Никто его не тронет здесь. И мой Пашка свое дело знает - я его учу.
Она шагала вперед, а я - следом, с удивлением посматривая на ее задницу - как-то с этого ракурса не успел рассмотреть! А надо сказать, смотреть было на что! Мужского покроя брюки явно были ей маловаты - туго облегали ягодицы. У нас в таком виде ходить было бы опасно для многих - если уж не трахнуть где-нибудь за углом (что, хоть и каралось, но тоже было возможно), то зажать и облапать, при отсутствии защитника, как пить дать могли.
А тут... ну, просто... красивая, в общем баба у Слепого. И не хрен на нее пялиться, иначе вечером придется Наташку звать! К ее услугам я прибегал иногда, с вполне себе прагматичной целью - снять сексуальное напряжение. С тех самых пор, когда Людмила, с которой жил несколько лет, ушла к другому.
Из задумчивости вывел насмешливый голос Рыжей:
- Задницу не видел, что ли? Дырку в штанах прожжешь!
6. 6. Рыжая.
- Зачетная у тебя задница. Врать не буду - смотрел! Но ты тоже хороша - штаны посвободнее одеть не могла?
Ни фига себе! Ну и наглость! А ведь десять минут назад, когда этот пошляк руку мою своими пальцами сильными, грубыми, ласково так, нежно сжал, я чуть слюной не изошла! Таким он классным казался!
- Я, вообще-то, у себя дома - что хочу, то и надеваю.
- А ну-ну! Это твое дело, конечно. Но я на месте Слепого своей бабе не позволил бы так ходить.
Что? Это он сейчас о чем? Причем здесь Женька? И кто его баба? Я, что ли?
- Но ТЫ-то не на его месте. Так своей бабе указания и давай.
И пусть считает, что я с Женькой... так многие думают. Даже наши и то подозревают, что я со Слепым иногда ночи провожу. Он, конечно, мне нравился, потому что такие мужчины, как Женька не нравиться просто не могут. Но дальше взаимной симпатии дело не зашло. Мне иногда даже казалось, что, кроме как, о своей цели, наш предводитель ни о чем больше думать не способен. Раньше, до ранения, когда он мог видеть, когда на красивом лице горели синие, как небо в солнечный день, глаза, возле него всегда крутились бабы. Да и сейчас многие бы согласились... Но давно уже Слепой никого, кроме меня, к себе не подпускал.