А Базанов выронил переносную трубку из ослабевшей вдруг руки, схватился за горло. Что-то леденящее и скользко-противное тотчас восстало внутри него, и Андрей Николаевич едва сумел добежать до раковины в ванной. Его вырвало. Спустя минуту он вернулся к телефону. Весь в поту и с очумевшей головой. Муха все еще преданно висел на проводе.
– Прости. Тут Дизраэли стошнило на ковер. Если сразу не убрать, сам понимаешь…
– Тьфу ты! И непременно тебе нужно пересказать! Я, может, бутерброд съесть намеревался, а теперь из-за тебя не хочу. Я думал, тебе, кулеме, на башку полка кастрюльная свалилась.
– Да все в порядке, – успокоил друга Базанов, хотя от порядка как раз было космически далеко. – Благодарствую за помощь и иди, ешь свой бутерброд. Ты сам хорек, и завтра увидимся.
Муха отключился, и Базанов смог тихо сесть на пол в углу. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, и сало с припеком, и танец с саблями во время чумы. И что теперь делать? И куда идти?.. А идти надо смотреть на шапку – вдруг с ясностью психопата постановил для себя Базанов. Чем это могло помочь, было не до конца понятно. Но начинать следовало от самого источника незаслуженно свалившейся на него бедоносной заботы, а никак не с конца, то есть со следствий, от сего источника происходящих.
На следующий день, в законный свой обеденный перерыв, Андрей Николаевич и потащился в Оружейную палату, благо было недалеко. Купил билет на экскурсию. В кармане его лежал сделанный им от руки список с «глупого письма» для сверки на всякий случай. От группы разевающих рот туристов он тихо и скоро отстал и прямиком отправился к стеклянной витрине с шапкой.
Долго смотрел, пытаясь охватить всеми доступными силами своего ума, как эта красивая и древняя вещь вообще может служить запредельным и сверхъестественным источником беды. Замечательный старинный раритет, сокровище нации, символ ушедшего царства и сменившей его империи, удивительный в своей уникальности и темный в происхождении. Но допустим, все же может. Допустим. И не за тем он пришел, чтобы пялить глаза и глупо вопрошать себя, как это да зачем. И за который грех он, Андрей Николаевич, человек случайный, оказался впутанным во всю эту зловещую паутину невероятных и сомнительных событий, открывшихся ему вдруг в обычном коричневом конверте.