И самое дикое — что прямо рядом с этой зоной была зона жуткого
арктического холода. Затянутые поземкой острые ледяные торосы,
завихрения лютого ветра, носящие в воздухе килограммы снега... И
все это заперто на нескольких сотнях квадратных метров, как будто в
невидимых стенах. Как это было сделано, Ника сказать не смогла.
У меня вариантов не было тоже.
Разумеется, были тут и более простые и прозаические площадки для
тренировки. Была полоса препятствий размером с несколько других
секций сразу. В ней были и рукоходы, и рвы с грязью, и стенки, как
вертикальные, так и наклонные, канаты, кривые барьеры и черт его
пойми что еще. Полное прохождение этой дичи никак не могло занять
меньше часа. Была совсем маленькая, буквально семи метров в
диаметре, площадка идеально круглой формы, засыпанная белым мелким
песком и окруженная по периметру невысоким барьером. Как объяснила
Ника, это для тренировочных спаррингов реадизайнеров, причем как с
использование реадиза, так и без него, что тоже входит в программу
обучения.
И, конечно же, была большая, огороженная высокими барьерами из
поликарбоната, овальная площадка, усыпанная все тем же белым
песком, на которой предполагались групповые практические занятия.
На вопрос, что они в себя включают, Ника вздохнула и ответила
«Все». Надо думать, именно эта площадка и станет основной для наших
тренировок. Хоть какие-то хорошие новости, потому что гореть заживо
в лаве или кататься по склону из острых камней не хотелось.
В тренировочном блоке, что интересно, тоже нашлись студенты — не
все сегодня валялись на пляже и купались в реке, кто-то предпочел
потратить время на то, чтобы потренироваться. Таких, конечно, было
исчезающе мало и они не рисковали лезть в тематические зоны, в
основном, развлекаясь на полосе препятствий, но само их наличие
было интересно уже само по себе.
— Наверняка это не первокурсники. — сказал я, глядя на лезущего
на одних руках по канату крепыша. — Так ведь?
— В точку. — кивнула Ника. — Все перваки сейчас догуливают
последние часы свободы. — Ну, все кроме тебя... И еще парочки,
возможно.
— Так говоришь, будто все кто постарше вовсю сидят над
учебниками и зубрят теорию. — усмехнулся я.
— Не все, конечно. Я бы даже сказала, мало кто. В основном, все
равно развлекаются.
— А этим больше всех надо?