В неопределенно—личных предложениях отсутствие субъекта несет некоторую смысловую нагрузку, и хотя нет причин говорить об эллипсе подлежащего, нельзя в то же время считать субъектную валентность глагола незамещенной, поскольку она не может быть занята ни местоимением, ни именем.
Иначе обстоит дело в испанском языке с п р я м ы м д о п о л н е – н и е м переходного глагола. Его объект всегда присутствует в предложении, местоимение появляется даже в тех случаях, когда оно не соотносится ни с каким конкретным именем. Ср. que lo pase bien 'пусть все будет хорошо'; 'всего хорошего'. Если при переходном глаголе отсутствует дополнение, это свидетельствует лишь об утрате им объектной валентности, о наличии в языке двух лексико—син—таксических вариантов данного глагола, cp. saber leer 'уметь читать' и leer un libro 'читать книгу'. Объектная валентность переходного глагола, следовательно, не бывает незанятой, причем невозможен также эллипс прямого дополнения. Это положение распространяется и на косвенно—переходные глаголы типа apoderarse de 'захватить что—либо', 'завладеть чем—либо'.
Наконец, отношения глагола с прочими дополнениями, в том числе с дополнением дательного падежа, носят иной характер. Косвенное дополнение может отсутствовать в предложении. Его отсутствие однако не является эллипсом, а свидетельствует о том, что соответствующая валентность глагола остается свободной, незамещенной, cp. Lo dijo Juan 'сказал Хуан' и Me lo dijo Juan 'Мне сказал это Хуан'.
Подобный характер валентностей глагола специфичен именно для испанского языка и зависит от особенностей его грамматического строя. В других языках валентные свойства глагола могут быть принципиально иными. Так, например, во французском языке субъектная валентность глагола всегда занята выраженным подлежащим. Эллипс последнего, равно как и его нулевая форма, в нем невозможны. В русском языке, напротив, допустим эллипс не только подлежащего, но и дополнений, как прямого, так и косвенного.
Выше было сказано, что валентными можно считать лишь такие свойства слова, которые определяются его принадлежностью к тому или иному классу и изменяются при изменении класса лексемы; сp. человек вернулся, человеку вернуться, возвращение человека, возвращающийся человек. Однако контакты, существующие между словами в предложении, далеко не всегда возникают в результате реализации их валентных свойств. Нередко сочетаемость слова определяется не его принадлежностью к тому или другому разряду, а его функцией в предложении. Иначе говоря, следует различать с и н– таксическую валентность, присущую частям речи, и сочетаемость, характерную для членов предложения. Эту последнюю можно было бы назвать п о з и ц и о н н о й. Наличие позиционной сочетаемости говорит о том, что дистрибутивные признаки далеко не во всех случаях могут служить критерием для распределения слов по классам и подклассам.