- Доктор... - прохрипела я, что бы понять что я сейчас не одна.
Так как перед глазами стояла темнота с яркими вспышками боли.
Страшно.
- Я здесь девочка... - в его голосе послышались слезы. Мне самой
захотелось плакать. По щекам потекли слезы. В какой-то момент
темнота полностью поглотила меня. Но я даже в беспамятстве пыталась
себе помощь...
- Если они обе тут умрут, меня посадят ... - в отчаянии зарычал
голос медведя. Я даже сумела приоткрыть немного глаза, пытаясь
увидеть откуда тут лесной житель. Надо мной действительно
склонилась голова медведя с глазами Фёдора Андреевича. Его медвежья
шерсть торчала дыбом. А глаза испуганно рассматривали мое лицо.
- Все будет хорошо медведь...- попыталась я его успокоить. Морда
медведя удивлённо вытянулась. Поняв, что у меня начались
галлюцинации я опять уплыла в темноту.
Пришла в себя под утро. Проснулась от странной лёгкости во всем
теле. Боли больше не было. Была только слабость, словно я вернулась
после долгой болезни. Я облегченно вздохнула. Хотелось пить и есть.
В палате горел тусклый свет, оба доктора спали, сидя на полу
облокотившись на согнутые колени. Я почувствовала благодарность за
то что эти два старых друга не бросили меня одну и до последнего
оставались рядом. Осторожно вытащила капельницу и встала с кровати.
Голова не кружится. Разве, что желудок требовательно заурчал. Есть
действительно хотелось так, словно я неделю сидела на голодном
пайке. Осторожно шагая, что бы не разбудить мужчин я подошла к
умывальнику и прямо с крана напилась холодной воды. Затем подошла к
Ксении. Действительно, на чем держится ее душа? Перед глазами
лежала серая сморщенная почти старуха. В чем облике угадывались
черты Ксюши.
- Все будет хорошо. - прошептала я, и положив руки на ее
солнечное сплетение призвала жизненную силу. Она отзывалась нехотя,
буквально по капельке. Но этого хватало, что бы не дать девушке
уйти за грань, откуда не возвращаются. Ресницы Ксюши слегка
дернулись, мне показалось что она услышала меня. Потихоньку, не
спеша, стала восстанавливать почти иссушенные внутренние органы.
Когда Ксюша задышала сама, я руки отняла. И тихонько позвала
Петровича.
- Доктор...
Оба доктора тут же проснулись и подпрыгнули на ноги.
Доктор-медведь захлопал глазами и уставился на меня неверующими
глазами.