И она взяла с полки совсем другие туфли, за пятьдесят. Даже красивые: изящные, на небольшом каблучке. Но цена… цена мне совсем не подходила.
— Мне те больше нравятся, — тихо сказала я.
— Фьорда Кихано, ну-ка, посмотрите на меня. Сколько денег у вас с собой?
— Чуть больше десяти эвриков, — ответила я честно.
Этого никак не скрыть, а если фьордина Каррисо сейчас навяжет свой выбор, придется голодать.
— То есть жених вас бросил не только без вещей, но и без денег?
— Он об этом не знал, — справедливости ради уточнила я.
— А так он благородно ссудил бы вас необходимой суммой? — язвительно спросила она. — Сильно в этом сомневаюсь.
Я не сомневалась в том, что Берлисенсис не дал бы ни эврика. Скупой и наглый — вот что о нем можно сказать. Но договор двух бабушек выглядел странным с самого начала, так что ничего удивительного, что жених на поверку оказался несоответствующим своему происхождению.
— Фьорда Кихано, в госпитале вакантно место буфетчицы нашего отделения, — внезапно сказала моя наставница. — Занятия у вас с утра, так что покормить больных обедом и ужином вы успеваете. Кормить героев Империи тоже почетно. Платят там немного — сто шестьдесят эвриков — зато сможете сейчас выбрать туфли, которые нравятся, невзирая на их цену. Да и подкармливать вас там будут — повара у нас сердобольные.
В словах «почетно кормить героев Империи» мне послышалась насмешка, но само предложение понравилось, оно позволяло уже через месяц отдать деньги, которые придется сейчас взять взаймы на туфли. Даже останется, чтобы купить подарок Марите и бабушке.
— А это место точно еще свободно? — спросила я.
Не может же быть, чтобы такая привлекательная должность до сих пор оставалась незанятой? Кормят, еще и платят за это.
— Точно свободно, — усмехнулась фьордина. — Но если вдруг его прямо сейчас занимают, остаются еще не менее почетные должности уборщиц. Не все ли равно, что делать, если это идет на благо героев Империи?
Она всунула мне в руки выбранные ею туфли и заставила примерить. Туфельки сидели по ноге, словно их для меня делали. Мягкая кожа нежно ласкала ступни и совсем не стесняла движений. И сама нога в них была такой красивой, что захотелось покружиться по залу в одном из тех танцев, которым нас учили в школе для девочек. Но фьорды из приличных семей не могут себе позволить такого поведения, так что я лишь несколько раз притопнула, делая вид, что проверяю, не свалятся ли они в самый неподходящий момент.