уже читали.
У моего исследования есть и другие результаты, но применения им я пока не нашла, да, если честно, и не искала. Писать статью в Литературную газету? Суета… Есть большой спорт и утренняя гимнастика. Первое – зрелище, второе – польза для здоровья. У меня, конечно, второе – гимнастика для мозгов, чтобы не слишком быстро усыхали.
Когда разноцветных книжек стало слишком много, мы выбросили из коридора около кубометра какого-то коммунального барахла неопределенного происхождения (например, так никто и не признался к трем пальто, линзе от телевизора КВН и старинному репродуктору-тарелке), Семен по моей просьбе сколотил из досок два стеллажа, туда я и поместила книжки. Фрося и Семен распустили в квартале тщательно отредактированный мною слух и – дело пошло. Теперь читающие жители Лиговки по вторникам, во второй половине дня ходят к нам менять прочитанные ими детективы. Каждый обмен стоит три рубля. Квартирным «библиотекарем» состоит Семен под присмотром Фроси. Он почти всегда дома, а по вторникам не пьет до самого вечера. Семен принимает деньги и следит за соблюдением порядка. На вырученные от обмена рубли мы покупаем новые книжки. Мое начинание пользуется в квартале определенной популярностью.
Когда раздался звонок, я вспомнила, что сегодня как раз вторник. Наверное, по случаю траура следовало бы отменить «прием», но я как-то не сообразила. Да и как, собственно, это можно было сделать? Давать всем приходящим от ворот поворот, объясняя ситуацию и отвечая на неизбежные вопросы? Пожалуй, проще позволить желающим быстренько поменять книжки…
– Анджа, это к тебе, – позвал из коридора Семен.
– Ко мне? – невольно насторожилась я. Я никого не ждала, а нежданные, без звонка, гости ко мне не ходят. Не тот возраст и не тот характер.
В коридоре у моей двери стояли два милиционера, и с недоумением оглядывали Семена, который, опираясь подмышками на костыли, держал в руках пластиковую коробочку из-под майонеза, до половины наполненную тусклыми рублями, двухрублевиками и пятерками. По-видимому, милиционерам еще никогда не доводилось видеть калек, просящих милостыню в своей квартире. О нашей «библиотеке» они, разумеется, ничего не знали. Пожилой участковый о ней, напротив, хорошо осведомлен, и, с моего согласия, иногда использует этот своеобразный квартальный клуб в своих профессиональных целях.